– Я не порочная!

На Матти не было ни царапины, словно она слезла с Соляриса, а не упала, однако эти царапины появились после того, как Маттиола отбросила Ллеу через костёр, а он, тут же поднявшись, ответил ей тем же. В отличие от него, она перелетела буквально через всю поляну и ударилась о вьющиеся корни деревьев, возвышающихся над землёй. Следом поднялся колючий ветер, и я обхватила себя руками, чтобы не околеть от холода, пока Матти захлёбывалась в крови, ручьём бегущей из носа.

– Ты не вёльва! – гаркнул Ллеу, отряхнувшись от жухлых листьев и нависнув над ней, побеждённой меньше чем за минуту. – Ты моя сестра! Не смей применять против меня сейд, или его против тебя применю я. Где драгоценная госпожа?

– Я не знаю, – проблеяла она, даже не пытаясь встать.

Нежные, женственные черты лица Ллеу ожесточились.

– Не ври мне, Маттиола. Она всегда рядом с Солярисом. Ты знаешь, что будет, если Рубин не вернётся в Дейрдре? Её отец одной ногой в могиле! Я более не могу удерживать его на этом свете, но, покуда он жив, я и Гвидион обязаны исполнять его волю.

– Что это значит?

– Солярис будет казнён сразу после того, как мы доставим его в Дейрдре, если Рубин не явится в замок раньше и не переубедит истинного господина.

Несмотря на то что мы стояли посреди леса, средь дикой природы и пробуждённой от спячки весны, воздуха мне стало катастрофически не хватать. Я знала, что нужно держаться от Столицы подальше, если я всё ещё намерена уничтожить Красный туман, а не оказаться в замке под стражей отца до визита в мои покои Сенджу. Но как быть теперь? Как быть тогда, когда приходится выбирать между спасением мира и спасением своей любви?

Без Соляриса мне не справиться. Без Соляриса и справляться в принципе не имеет смысла. Без Соляриса и меня, такой, какая я есть сейчас, не существует.

Так к Дикому всё!

Я впилась пальцами в древесную кору, раздирая уцелевшие ногти, и, оттолкнувшись от ствола, решительно перешагнула кромку леса.

– Т-ш-ш!

Воздуха снова стало не хватать – тяжёлая мужская рука перекрыла к нему доступ, обхватив меня за горло, в то время как вторая рука зажала рот. Я замычала, брыкаясь, но, прежде чем Ллеу услышал и обернулся, Дайре уже оттащил меня назад за деревья.

– Пусти! Пусти, погань!

Я смогла укусить его за ладонь и вырваться лишь тогда, когда Ллеу и Матти остались за кронами, а свечение ритуального костра стало неотличимо от свечения утреннего солнца. Возможно, только поэтому Дайре и разжал руки, ведь он уже утащил меня достаточно далеко, чтобы позволить мне кричать и ругаться в полный голос.