– Наш человек.

– Можно я его подброшу? – Я беру еще один маршмэллоу.

– Само собой. Иначе я бы оскорбился.

Я, хихикнув, подбрасываю маршмэллоу в воздух. И на сей раз взвизгиваю едва слышно, когда Флинт выпускает на него изо рта струю огня.

Затем закрывает рот, и маршмэллоу падает мне прямо в руку. Он очень горячий, так что я несколько секунд перекидываю его из одной руки в другую, ожидая, когда тот остынет. Затем протягиваю его Флинту:

– Это твой.

Он удивленно смотрит то на маршмэллоу, то на меня. Затем говорит:

– Спасибо, – и кладет его в рот.

Мы поджариваем все оставшиеся маршмэллоу один за другим – а иногда сразу по два или по три, и все это время Флинт продолжает откалывать шутки. Когда мы разделываемся с ними всеми, у меня болит живот – отчасти потому, что я столько хохотала, а отчасти потому, что я съела слишком много маршмэллоу. Но это хорошая боль, в отличие от кучи других вещей, которые случались со мной в этой школе, так что я не против.

Еще после всего этого сахара ужасно хочется пить, и я беру бутылку воды, которую мне дала Амка. Интересно, она дала воду, потому что знала, что мне захочется пить? Значит ли это, что ведьмы и ведьмаки обладают даром предвидения? Надо будет выяснить и этот вопрос.

Я начинаю откручивать пробку, но не успеваю это сделать – Флинт выхватывает бутылку из моей руки.

– Пить теплую воду – это так по-плебейски, – говорит он и, открыв рот, выдыхает на бутылку поток ледяного воздуха.

И через несколько секунд, опять шевеля бровями, отдает ее мне уже холодной, как лед.

– Ничего себе, – я потрясенно качаю головой. – А что ты можешь делать еще?

– Что? Тебе недостаточно умения летать, огня и льда?

– Конечно, достаточно! – Я чувствую себя полной дурой. – Извини. Я просто…

– Успокойся, я шутил. – Он вытягивает руку, как делала Амка, вызывая ветер, и я с изумлением вижу, как в его руке появляется букетик бледно-голубых цветов.

– О боже, – шепчу я, вдыхая их нежный аромат. – О боже. Как ты это сделал?

Он пожимает плечами:

– Просто я из тех, кому везет. – Он протягивает мне цветы, я беру их и глажу нежные лепестки.