— Да, имел здоровые опасения. Жизнь показала мою уязвимость от человека, который входит в зону полного доверия. Не хотел рисковать. Поэтому поставил заслон от друзей и от женщин.

Я заглянула ему в глаза и спросила:

— А теперь? Всё еще боишься?

— Теперь не боюсь, — улыбнулся Костя. Он поднял руку к моему лицу и провел тыльной стороной ладони по скуле, лаская. — Ну, хоть теперь понимаешь, почему я не стал рассказывать тебе о наших больных взаимоотношениях с Алёной перед тем, как уйти с ней?

Да, теперь поняла. Поняла и согласилась. Знай еще утром их историю, я не осталась бы в состоянии покоя и часа. Я бы изъела себя ревностью, измучила подозрениями, что она снова добилась своего. Не смогла бы ни гулять по Гардану, ни слушать Поляковых. И звонить, наверное, начала бы раньше, чем миновало два часа, чтобы убедиться в своей ошибке. А не дозвонившись… А что было бы, когда он не вернулся и через три часа?! Да, точно бы рванула в аэропорт, или скончалась от сердечного приступа в срочном порядке. Да я бы его вообще никуда не отпустила! И мы поругались, потому что долг проигрыша — дело чести. А я бы думала, что он просто рвется к ней. А если бы послушал меня, чтобы не дергалась, то мое упрямство порадовало бы гадину Алёну. Бр-р, да уж, хорошо, что не знала. И все-таки…

— Почему ты настолько исчез, если она раздражала тебя?

— Я возвращался, только вас никого не было, — ответил шеф, поднявшись на ноги и потянув меня за собой. — Через полтора часа вернулся, чтобы она собрала свои вещи. Отец не видел нас, он был на заднем дворе, Алёна бесилась, потому ушла, не прощаясь, а я не хотел упустить ее из виду и не дать шанс что-нибудь выкинуть на последок.

— Бесилась?

— Еще как, — усмехнулся Колчановский. — Она пошла проторенным путем. Я же говорю: годы идут, Полякова не меняется. Пыталась играть на моих чувствах, использовала давно проверенные способы манипуляции. Думаю, сегодня она соревновалась с тобой. Хотела показать свое превосходство. А когда я посмеялся над ее потугами, психанула. Просто она давно вышла из зоны моего доверия, а я это осознал только сегодня, когда остался равнодушен к ее ужимкам. Я перегорел и не заметил когда. Не знаю, сколько бы я еще бегал, если бы не ты. Мне хотелось убрать со своей дороги этот призрак прошлого, чтобы он не мешал будущему. Я хотел, чтобы всё было по-честному, и не хотел затягивать с этим. От неприятных дел нужно избавляться быстро, и я избавился.

— Но почему так долго?!

— Я отвез ее в аэропорт. Она сама захотела уехать, я только поддержал это решение. Сам купил билет на ближайший рейс в Лондон, пока не передумала, и усадил в самолет, чтобы обойтись без сюрпризов. Как только самолет взлетел, я сразу и помчался назад, чтобы всё объяснить тебе. Но нашел лишь панику и никакой Веры.