– Хорош, правда? – Надд снова появился не оттуда, откуда я ожидала. – Это мой внук, Лексон. Моя гордость. Завтра он приедет навестить меня. Вам, Полли, обязательно стоит с ним познакомиться.

– Я бы с удовольствием, но завтра я тоже поеду, эм… навестить бабушку.

– Жаль, вы бы ему понравились. Тогда в другой раз, – подмигнул он. – Идёмте, Полли, эта комната здесь. – Он снова повёл меня по лабиринту своего жилища. У меня начала кружиться голова, эта затея переставала казаться хорошей. – Знаете, мисс, жизнь странная штука, – проскрежетал старик.

– Сложно спорить с таким заявлением. Когда мы уже придём куда нужно? У меня ещё куча дел на сегодня…

– Вам никогда не казалось нечестным, что одно маленькое решение способно в корне поменять жизнь? Особенно, когда мы не знаем, что принимаем такое решение, – не слыша меня, продолжал Надд.

– Ну, не узнаешь пока не попробуешь, верно?

– А если бы вы приняли неправильное решение и впутались в какую-нибудь мрачную историю, мисс Марш? Не стали бы тогда об этом сожалеть?

Я задумалась, пока я жалела только о том, что позволила странному старику заманить себя сюда.

– Не хмурьтесь и не отвечайте. Просто подумайте об этом на досуге. – Наконец мы вышли в большую гостевую спальню. Она не казалось такой покинутой, как остальная квартира, хоть и была обставлена более старомодно. – Вы знакомы с учениями Карла Юнга?

– Очень поверхностно. Кажется, это он ввёл понятия интроверсии и экстраверсии? Только при чём сейчас Юнг?

– У него есть весьма занятная теория сновидений, милая Полли Марш-Грачёва. – Не помню, чтобы называла ему свою вторую фамилию. – Согласно ей, сновидения говорят на мифологическом языке символов. Сны трактовать легко, если знаешь этот язык. Человеческое сознание полный мрак – в нём живёт множество архетипов. Вот, например, Тень – она живёт в темнице бессознательного и показывает свою сущность в самый…

– Мистер Надд, а это то тут при чём?! – резко перебила я. – Мы же с вами сейчас не спим! Знаете, может, разберёмся со скрипом позже? – Мне вдруг захотелось убежать, вернуться домой, но вот беда – я забыла, где выход.

– Не спим? – резко обернулся Надд. За эти несколько минут он постарел ещё сильнее. – Это я не сплю. А вы уверены, что не спите?

– Конечно… – совсем без уверенности пискнула я.

Только бы вспомнить, как выйти отсюда. Только бы вспомнить, зачем я сюда пришла. Только бы вспомнить, как…проснуться.

– В чём дело, Полли? Почему вы замолчали?

Комната вдруг вздрогнула и резко уменьшилась в размере. Окно больше не выходило на проезжую часть Клинтон-стрит, оно смотрело в сад, укутанный утренним туманом. В уши ударил протяжный скрип. Надда больше нигде видно не было. Я решила не дожидаться, пока всё станет ещё хуже и устремилась к дверям. Ну нет, я не дам свести себя с ума. Только не сегодня.