Он сказал, что постелил в комнате. Но Костя отказался в доме спать, как и мы с Алёнкой. А когда ещё доведётся ночевать на сеновале. Мы только одеяла прихватили. А то мало ли ночью замерзнем.

Всю ночь я прижимаюсь к ней, да я реально на неё наваливаюсь, боюсь, что она куда-то сбежит от меня, боюсь её потерять. Алёнка даже просит меня не наваливаться.

— Ты вдыхаешь весь воздух, — жалуется она. — Мне дышать нечем.

— Ничего не знаю, дыши наощупь, — отвечаю я сквозь сон.

Ночи здесь тихие, и небо звёздное-звёздное, через дыры в крыше сарая отлично видно луну и звёзды. А душистый запах полыни дополнительно убаюкивает.

Под самое утро, пока ещё темно, раздаётся звонок.

— Да, — беру я трубку и пытаюсь разговаривать как можно тише, чтобы не разбудить Алёнку, но похоже она уже проснулась.

— Что там? — мурлычет она.

— Спи, — говорю я и выхожу с сеновала. Стою, дрожу от утренней прохлады и ранней побудки, слушаю ФСБшника.

— Мы взяли их, — сообщает он. — Они уже дают показания.

— О-о-о, отлично, — радуюсь я и хочу бежать к Алёнке, чтобы обрадовать её, но голос в трубке меня останавливает.

— Остался организатор. Он на свободе. Ты же знаешь, кто это, думаю, ты знал это с самого начала.

— Догадывался, — вздыхаю я. — Серго.

— Мы можем выломать двери и произвести задержание, но там же ваша мать. Мы не знаем, как она поведёт себя в такой ситуации.

«Она сама виновата. Это она всё организовала, но Серго её никогда не сдаст. Сам сядет, но её не сдаст. И это заслуженно. Уверен, это была его идея».

— Что мне делать? — говорю.

— Включайте телефон и езжайте домой. Наши люди уже готовы. Штурм начнётся по вашей отмашке.

Смотрю на часы и отвечаю:

— Буду там, через час, — говорю и кладу трубку.

Ковыляю к машине, а по дороге меня встречают Алёна и Костя. Он без футболки. Я бы ему через суд запретил приближаться к ней, когда он без футболки. Чтоб не смущал мою невесту своим идеальным прессом.