- Эмили, я всё правильно понял?.. – спросил он, наконец, оторвавшись от меня. Глаза его горели, щеки пылали – никогда ещё я не видела королевского колдуна таким красивым.

- Может, сначала поможешь мне раздеться? – я развела края своего халата так же, как до этого – рубашку Вирджиля.

Он медленно потянул халат с одного моего плеча, потом с другого, и вот уже я лежала в одной только тонкой нижней сорочке – такой же прозрачной и невесомой, как колдовской туман над лабиринтом.

- А мне тоже можно раздеться? – Вирджиль произнес это тихо, касаясь губами моей щеки, и я скорее угадала слова, чем услышала.

Вместо ответа я сняла с него рубашку, проведя ладонями по его плечам. Погладила шрам, полученный на Белом острове, а от остального Вирджиль Майсгрейв избавился сам и так быстро, что я глазом не успела моргнуть, как оказалась в постели с абсолютно голым мужчиной.

- По-моему, вы только недавно были слабы, как котенок, милорд, - пошутила я, пока он пытался развязать тесемки на вороте моей сорочки.

- Тут и мертвый бы ожил, - он неловко потянул вязку и затянул тугой узел. – Ну её, эту рубашку!..

Тесемка была оторвана тут же – только затрещали нитки. Вирджиль дернул ворот моей сорочки и доконал ее окончательно, разорвав вдоль до пояса. Я повела плечами, позволяя невесомому шелку соскользнуть, полностью открывая грудь, и погладила там, где в моих воспоминаниях колдун был особенно чувствителен. На этот раз я коснулась не ткани одежды, а горячей упругой плоти, и она дрогнула под моими пальцами, став тверже и больше, а Вирджиль простонал сквозь стиснутые зубы и опасно блеснул глазами. Я видела, что он сдерживается из последних сил, и наслаждалась своей властью над ним.

- Могу я попросить вас кое о чем, милорд? – я приласкала его сильнее, и глаза у колдуна стали совсем безумными.

Он только и смог, что кивнуть в ответ и двинулся вперед назад, подсказывая мне движения, которые были ему особенно приятны.

- Будьте со мной понежнее… - шепнула я ему, - хотя бы в первый раз…

- Всё, что пожелаешь, - хрипло выдохнул он и поцеловал меня в шею, дрожа всем телом.

И это было ещё более странно – что такой развратный человек, каким я его считала, мог быть таким деликатным, таким ласковым, таким… Он коснулся меня пальцами, приласкав так же интимно, как я его, и все мысли исчезли как по волшебству.

Развратный… циничный… язвительный… грубый… убийца… Всё это стало неважным. Я хотела быть с ним, я сходила с ума от желания, я умирала от любви и одновременно не хотела умирать, не узнав сначала полного счастья… И ещё – я не знала, что мужские пальцы могут быть такими нежными, что они могут дарить такое наслаждение…