Хозяин дополнил грусть заинтересованностью.

— И что же это за условие?

— Вы будете очень удивлены…

******************

Прошло две недели. Я готовился к скорому отъезду, и пытался всячески успокоить обеспокоенных домочадцев. Причитания кухарки после бурных истерик не казались таким уж большим наказанием. Надежда Павловна достала из подсобки и вшила несколько теплых свитеров в дорогу, а наставник, кажется, даже стал по другому на меня смотреть. Даже работой не нагружал. Чаще байки свои рассказывал, будто на многие годы вперед. Не могу сказать, что это вовсе не имело места. Никто не знает, сколько война продлится, и, самое главное… Никто не знает, сколько мне предстоит воевать на ней, оставаясь целым и невредимым. Это все понятно… Оттого хотелось не тратить времени зря. Срок до Рождества. В канун праздника я покину этот дом, и, вполне может случиться, что не вернусь больше.

Это время может быть единственной возможностью побыть с ней… Запомнить её. Отпечатать в памяти черты лица, запах волос, жесты и мимику. Слушать звонкий голосок и вторить радушной улыбке. Но она не говорит со мной… Не попадается на глаза. Избегает. С дня знакомства мы впервые не пересекаемся так долго. Тем хуже осознавать, что так мы можем расстаться навсегда.

Я подобрал выброшенную ею книгу, и читал по вечерам. Представлял, что это она произносит вслух талантливые строки, и мне становилось немного легче… Пока не вспоминал выражение, с которым она сбегала. Ее отец убеждал, что ей нужно время. Осознать, принять действительность, которую она не выбирала. Но часы проходили. Их становилось меньше… И, за два дня до отъезда я пришел к дверям ее спальни, сжимая в руках переплет.

Тяжело вздохнул, стиснул дрожащие пальцы, и поднес кулак к створке, чтобы постучать… Однако, струсил. А вдруг, прогонит? Вдруг я навязываю встречу, которой она не желает? Нет… Раз бегает от меня, пряча взгляд, значит на то есть причины… Присел, прижал напоследок книгу к сердцу, и положил у входа.

— Я люблю тебя… — Проговорил в пол тона, поднялся с корточек и развернулся. Приоткрыл губы… Желая восполнить запас недостающего воздуха, распахнул веки, и часто заморгал. От неловкости не сразу заметил… Насколько ее выражение сейчас подобно моему.

Злата стояла прямо позади. Видимо, подошла, пока я решался оставить сборник. Так тихо… Как тут услышать?! Хочется сквозь землю провалиться… Неловкую паузу молчания прервал ее чуть слышный вопрос

— Что ты сейчас сказал? — Я было попятился назад, скорее рефлекторно, чем осознанно, но, остановился. Совсем не годится оставлять ее сейчас, после услышанного, без объяснений. Подобрал в кулак волю, потупил растерянный взгляд