И все. Ни здрасти, ни до свидания.

«Ну и к черту тебя, чурка проклятая».

Вера больше не злилась, что он делал вид, будто ее не существует. Просто плюнула, тоже стараясь не обращать на него внимание. За время работы в узбечке, она хорошо набила руку и теперь для очередной лепешки посторонняя помощь не требовалась. Делала уже на автомате.

Самовольно позволила себе переключить станцию на приёмнике, найдя очередной «хит» современной эстрады, помыла руки и «приклеилась» к своему островку — рабочему месту.

И день был, как бы ничего, все как всегда, но атмосфера была странная. Это давящее молчание, раньше хотя бы с Гюзаль можно было поговорить, выпить чаю, а сейчас просто вакуум, как рыбка в аквариуме.

Тяжелое мужское дыхание напрягало, и Вера то и дело косилась на Маджида, которые продолжал лепить пахлаву, заодно перемешивая плов в казане.

— Гюзаль вообще не придет?

В ответ какое-то невнятное бормотание и едва заметное пожимание плечами.

Клинкова отвернулась, голыми руками перемешивая сырой фарш. За спиной раздались шаги, а потом тяжелые руки сжали ее плечи. Грузное тело Маджида придавило ее к той поверхности, на которой она готовила.

— Пусти, урод.

Вера завыла, чувствуя, как его руки нагло ползут по телу, больно хватая за грудь. Клинкова билась, пытаясь выкрутиться и хотя бы повернуться к нему лицом.

— М-м-м, — замычал узбек, оттягивая на ней фартук и забираясь под него грубыми движениями. Вера схватила чашку, в которой месила фарш и, изловчившись, ударила его через плечо. Не видела, куда попала, но по возмущенному, грозному возгласу поняла, что все-таки попала.

— Тебе нужно знать свое место, девка, — схватил ее за волосы, прижимая к себе. Вера поддалась обстоятельствам, позволяя себе зареветь. Кожу головы нестерпимо жгло от крепкого захвата и она, не видя ничего перед собой, начала махать руками, надеясь его зацепить. Рывком, Маджид развернул ее лицом к себе, толкая на рабочий стол и срывая несчастный фартук. Следом затрещала водолазка, расползаясь огромной дырой на плече. На пол посыпалась посуда, мешок муки пылью разлетелся по кухне, вызывая надсадный кашель.

— Помогите-е-е…

— Молчать, — рявкнул мужчина, наотмашь оставляя жгучий след на щеке, заодно задевая губы. Вера хваталась за его руки, вонзая свои ногти как можно глубже. Пыталась дотянуться до его лица, но он был выше ростом, а сидя у нее и подавно ничего не вышло, — Я давно на тебя смотрел. Ты как шлюха дворовая, ты позоришь честь женщины.

Глаза заволокло слезами, и Вера уже била наугад. Пиналась, продолжая сбивать тарелки со стола и стоявшие на нем продукты.