* * *
Мужики сгрудились в метре от проволоки плотной толпой, не рискуя подойти ближе, чтобы не получить пулю от особо не рассуждающих в таких случаях охранников. Задние тянули тощие шеи, пытаясь увидеть, что творится там, за плотными рядами серых спин. А посмотреть было на что. Судя по дырдырканью и реву, прямо в расположение лагерной охраны прибыл настоящий автомобиль.
Стас, заступить путь которому никто не рискнул, стоял у колючки и с интересом наблюдал, кого ж там принесла нелегкая в лаковом чреве нещадно чадящей вонючим дымом заморской машины. Он понимал, что скорее всего это и есть командарм. Кого еще может привезти дорогостоящий диковинный агрегат? А если сам товарищ Гвоздев пожаловал в лагерь, созданный (по слухам) по его личному указанию, то вероятность, что сопровождать его будет исполняющая обязанности командира полка Мира, была близка к ста процентам.
Чуйка не подвела Булата. Вслед за затянутым в кожу невысоким человеком с кривыми ногами и пронзительным взглядом черных, как уголь, глаз, из машины вылезла Мира, одетая в странного вида шинель с голубыми погонами через всю грудь, с красовавшимся на ней новым муаровым бантом, посредине которого сверкал новенький орден.
Сердце Булата замерло. В самой осанке Миры он разглядел нечто новое, она будто стала на два вершка выше, а взгляд стал жестким и властным, что, впрочем, придавало ей шарм недоступности и величия. Не смотря на изможденное состояние, Булат с удивлением отметил, что чары комиссарши не ведают границ и расстояний. Он по-прежнему мечтал, неистово хотел раствориться в этой женщине, чтобы снова покорить ее холодную надменную красоту.
Пока бойцы сопровождения расстилали в грязи перед черным человеком бордовую дорожку, у Миры спешился Сергей.