– Нет. Это «умный стих», минутное озарение.

Она улыбнулась. Он отключился.

Почему я больше не чувствую твоих рук, Лола?

6

6

Мари-Анж открыла дверь Лоле с детьми. Франк стоял в конце коридора, опираясь на палку, одетый в широкие штаны и объемный свитер. На бывшую жену он даже не посмотрел, а детям улыбнулся. Они не испугались – видели его лицо каждый день на экране, – закричали «папа»! И обняли, словно расстались накануне, а Лола пошла за чемоданом и коляской. Она не замечала окружающего пейзажа и думала только о Франке: волосы у него той же длины, что и тогда, в Рождество, та же улыбка, с детьми он говорит тем же тоном, но держится скованно.

Она носила вещи, мысленно готовясь встретить взгляд голубых глаз Франка. Мари-Анж указала ей комнату, объяснила, какие вещи они привезли с собой, в том числе раскладушки… Лола прислушивалась к голосу Франка, он и дети смеялись, воспоминания накатывали волнами.

– Уверена, все пройдет очень хорошо, – сказала Мари-Анж.

– Я привезла вам копию моего расписания.

– Отдай Франку…

Лола вернулась в гостиную.

– Вот медицинские карты и мое расписание полетов.

Он встал и отошел, чтобы она могла расцеловать детей.

– Мамочка вернется за вами через девять дней.

Франк вывел ее за дверь, под чистое апрельское небо, и сказал, глядя в упор:

– Я не такой идиот, чтобы похищать Ленни и Марию. – Помолчал и добавил фразу, которую поклялся произнести, чего бы это ни стоило: – Если бы я не остановился на автобане выслушать твое «эпохальное» сообщение, лежал бы сейчас в могиле вместо Камински.

Лола промолчала, и он сказал то, что решил не говорить: