— Не станешь, — с усмешкой возразила принцесса. — Прежде всего, ты еще не доросла до женщины. Ты боишься своей силы. Боишься его желания. Да и собственного тоже боишься. Ты боишься быть женщиной.

Я промолчала. Елизавета сказала правду.

— Что ж, маленькая шутиха, поезжай в Кале, раз просишься. Но когда вся эта размеренная семейная жизнь тебе наскучит… а она тебе точно наскучит… тогда возвращайся ко мне. Я охотно возьму тебя обратно в свою свиту.

Я поклонилась и направилась в покои королевы.

Едва открыв дверь, я поняла, что пришла не вовремя. Или, наоборот, очень даже вовремя, поскольку что-то случилось и требуется моя помощь. Первой мыслью было: королева заболела. Возможно, очень серьезно, а рядом, как назло, — никого. Королева была совсем одна. Ставни в ее комнате были закрыты. Толстые стены не пропускали летнее тепло, и я сразу ощутила прохладу. Королеву я застала на коленях возле потухшего камина. Она упиралась лбом в холодный камень облицовки. Вскоре я заметила, что королева все-таки не одна. Рядом, в сумраке, словно изваяние, сидела верная Джейн Дормер. Я подошла к королеве, опустилась на колени и вдруг увидела ее заплаканное лицо.

— Ваше величество, что случилось?

— Ханна, он уезжает от меня, — прошептала Мария.

Я недоуменно взглянула на Джейн. Та ответила мне хмурым взглядом, будто это я была во всем виновата.

— Король вас покидает?

— Он едет в Нидерланды. Он уезжает от меня… он меня покидает.

— Ваше величество, — прошептала я, беря ее за холодные руки.

Королева не повернулась ко мне. Она смотрела в темное пространство камина.

— Он не просто уезжает. Он уезжает от меня.

Я подошла к Джейн Дормер. Та продолжала шить, словно королева была ребенком, а она — нянькой, ожидающей, когда дитя закончит капризничать. Мне не оставалось ничего иного, как вырвать из ее пальцев иголку и воткнуть в материю.

— И давно она в таком состоянии? — шепотом спросила я.

— С утра, как только услышала эту новость от него самого, — холодно ответила мне Джейн. — Она стала кричать, что этот отъезд окончательно разобьет ей сердце. Тогда король выгнал всех фрейлин. Он пытался сам успокоить королеву, но не смог и тоже ушел. С тех пор мы с нею вдвоем.

— Наверное, королева и позавтракать не успела? Вы ей не принесли чего-нибудь?

Джейн Дормер сердито посмотрела на меня.

— Думаешь, ей сейчас до еды? А он действительно разбил ей сердце, как ты и предсказывала, — заявила верная подруга королевы. — Помнишь свое предсказание? Я помню. Я тогда принесла ей его портрет. Как я надеялась, что королева увлечется им. А ты посмотрела на портрет и сказала, что этот человек разобьет ей сердце. Так оно и случилось. Мало ей было этого ребенка, так теперь и он уезжает. Забирает всех своих испанцев и едет воевать против Франции. Не мне судить, действительно ли сейчас нужно воевать с французами. Меня потрясает другое. Король говорит своей жене, что собирается на войну с Францией, но не говорит, когда намерен вернуться. Это значит… он просто не хочет возвращаться в опостылевшую ему Англию.