Сквозь ветви за лесным массивом мелькает серебристая полоска воды, тянущаяся до горизонта. Взглянув вверх, я рассматриваю ветки у нас над головами на случай, если мы захотим взобраться еще выше.

Какой же Дэймон счастливчик. Это так здорово. Будь у меня дома такое место, я бы оттуда никогда не слезала.

Он позволяет мне осмотреться, а сам в это время расхаживает вокруг, засунув руки в карманы. Я обнаруживаю на полу фонарь, спальный мешок, несколько рисунков, пустые пачки чипсов и банки из-под газировки, а затем перевожу взгляд прямо на него.

– Почему ты прячешься в фонтане, раз у тебя есть такой домик?

– Потому что они знают о нем.

Мальчик отвечает быстро – наверное, его так научили. Как часто он прячется и остается один? Дэймон не должен всегда быть в одиночестве.

Я подхожу к ограде, смотрю на его дом, где продолжается вечеринка. Только лиц присутствующих не разглядеть и музыку не слышно, потому что мы чересчур далеко.

Он останавливается сбоку.

– Почему тебя назвали Уинтер?

– В честь стихотворения Уолтера Де Ла Мэра, – отвечаю я, любуясь бескрайним простором, и цитирую фрагмент: – «Сгущается тьма,/ Вспышка за вспышкой мерцает,/ То мороз огоньки разжигает,/ И вскоре над морем пены холодной,/ Всплывает белая луна».

Я знаю весь стих наизусть, однако Дэймону вряд ли интересно его слушать. Когда одноклассники спрашивают меня о моем имени, они быстро теряют интерес.

– Он описывает зиму, – говорю я. – Мама сказала, что благодаря стиху это холодное и суровое время года показалось ей красивым. Она говорит, мы живем ради красоты, которую можно найти повсюду. Нужно лишь внимательнее присмотреться.

Мальчик задумчиво устремляет взгляд вдаль.

– Не знаю точно, почему мама решила так меня назвать, но мне нравится, – добавляю я.

Сев на пол, он свешивает ноги с края и опирается руками на деревянную защитную перекладину. Я колеблюсь секунды три, а потом тоже плюхаюсь рядом, свешиваю ноги и смеюсь из-за порхающих в животе бабочек.

Глянув вниз, я сразу же отшатываюсь назад, потому что начинает кружиться голова.

Мы сидим молча, изучаем пейзаж. Головокружение не проходит, и я провожу рукой по волосам.

– Больно, – произношу я вслух, поправляя свой пучок. – Кожу тянет…

Так всегда бывает после целого дня с тугой прической. Распускать волосы потом очень приятно.

Я вытаскиваю из пучка заколку – вторую такую же я оставила в фонтане, – затем шпильки.