– Перестань смотреть на меня так, словно хочешь убить. Мы можем поговорить об этом позже. Не смущайся, – пробормотал он, потянув меня за руку, как только мы снова распрямились. – Мы оба знаем, что ты любишь меня.

Я хотела опровергнуть это. Правда хотела. Главным образом потому, что мне было противно от того, что его голос звучал так самодовольно.

Но мы оба знали, что я бы соврала.

Может быть, я никогда не произносила этих слов, но он знал. Так же, как знал о моей необучаемости, но никогда ничего не говорил. Так же, как знал о том, что шоколад – моя слабость, и кормил меня им, когда я больше всего в этом нуждалась.

Теперь я, в свою очередь, потянула его за руку, пытаясь подтолкнуть к выходу с катка и сердито шепча:

– Не будь таким самоуверенным.

– Очень жаль, – прошептал он.

* * *

Постреленок: ДЖЕСМИН, ТЫ – ЗАМЕЧАТЕЛЬНАЯ.

Постреленок: Боже мой! Боже мой! Боже мой!

Постреленок: Ты смотрелась как королева.

Постреленок: Ты летала!

Постреленок: Ты стала кататься совсем по-другому.

Постреленок: Боже мой.