Странно, как срабатывают подобные вещи.

– Что же, ты выглядела прекрасно, и Иван тоже, и я не могла бы быть счастливее, чем теперь, – задыхаясь от слез, бормотала сестра.

– Прекрати плакать, – со смехом сказала я ей.

– Не могу. Я уже посмотрела вашу программу пять раз подряд. Мы записали ее. Даже отец Аарона позвонил, чтобы сказать мне, что вы были самыми лучшими из всех.

Как, черт возьми, отец Аарона узнал, что смотреть? – не спросила, но подумала я.

– Тебе удалось потом увидеться с семьей? – спросила она, немедленно перескакивая на другую тему.

И тогда я поморщилась:

– Да. Мы поужинали в гостинице, где мы остановились. – Мы все поужинали. Все мы.

Рубис нерешительно задала вопрос, который, как я знала, мучил ее. Ей нужно было узнать, был ли там наш отец.

– Как прошла встреча с папой? – спросила она, и я почувствовала напряженность в ее голосе.

Закрыв глаза, я выдохнула:

– Хорошо.

– Хорошо, что ты не сцепилась с ним, но хотела этого? Или хорошо, поскольку вы обнялись и все прошло нормально?

Черт.

– Хорошо, поскольку… мы обнялись, и он все время сидел на другом конце стола и ничего мне не сказал. – И меня это устраивало. Правда устраивало. Честно говоря, я почувствовала облегчение. Я была так взволнована из-за наших оценок, что не хотела, чтобы он все разрушил.

И я не доставила никому удовольствия, дав понять, что ожидала, что мой отец разрушит все, над чем я так упорно работала?

– О, Джесс, – тихо вздохнула Руби.