Взгляд Александры скользнул по его груди и плоскому животу вниз к…

Она успела бросить лишь мимолетный взгляд на интересующую ее часть мужского тела, прежде чем он повернулся так, что солнце стало светить ему в спину, и все его мужские особенности оказались в тени.

И все же Александра увидела вполне достаточно. Узкие бедра, длинные мускулистые ноги.

Она нахмурилась, заметив, что он снял бинт с бедра, и теперь была заметна небольшая аккуратная рана, которая, судя по всему, совсем не беспокоила его. Он медленно побрел, сражаясь с отливом, к берегу.

Ракурс немного изменился, и Александра получила возможность рассмотреть мужа с другой стороны. Все его тело казалось некой таинственной великолепно отлаженной машиной, в которой каждое сухожилие и сустав двигались в четком ритме, создавая немыслимую силу.

Александра пыталась не смотреть. Но тщетно. Она хотела отнестись к нему с тем же уважением и скромностью, каких желала для себя.

Но она ведь не плавает голая в море, где от посторонних глаз купальщика защищают только низкие скалы и небольшая песчаная дюна. Похоже, мысли о скромности не беспокоили Редмейна, когда он вышел на берег и спокойно направился к скале.

К ней.

Точнее, к корзинке, которую она раньше не заметила. В ней был полный набор чистой одежды, заботливо приготовленный лакеем.

Увидев ее, Пирс нахмурился.

– Какого черта ты здесь делаешь? – резко спросил он.

«Проклятье». Он понял, что она подглядывает. Поморщившись, Александра встретила взгляд мужа, стараясь казаться спокойной.

– Я искала тебя, – сообщила она, подошла к корзинке с одеждой и наклонилась, чтобы дать ему полотенце. – Ты не пришел, и я забеспокоилась…

– Сейчас ты должна отдыхать в отеле, – перебил он ее.

– Но я не хочу отдыхать. – Только не сейчас, когда ей так много надо ему рассказать. Не сейчас, когда у нее накопилось множество вопросов, и первый из них…

Почему он бросил ее одну?

Пирс выхватил у нее полотенце и обвязал его вокруг бедер.

Уязвленная, Александра сделала шаг назад, потом еще один. Она поняла, что не привыкла к его раздражению, так же как к наготе. Она завороженно наблюдала, как вода струйками стекает по его шее, плечам и груди, исчезая в полотенце.

– Здесь небезопасно. – Все его тело, казалось, излучало что-то, непонятное для Александры. Рядом с ней он был великаном. Его шрамы, на которые она уже перестала обращать внимание, немного побелели, а черты лица застыли, словно Пирс пытался сдержать ярость, которую она всегда в нем чувствовала.

Девочке в ней хотелось отвернуться. Бежать. Спрятаться от его недовольства, его силы и жара, волнами исходившего от него, хотя он только что вышел из холодной воды.