Она обратила внимание на то, что речь его была совершенно спокойна, никаких признаков вчерашнего волнения, никакого дрожания голоса. Это абсолютное спокойствие ее немного задело. Наверное, поэтому она задала довольно нелепый вопрос, не сумев скрыть досады:

– А что, тот берег очень отличается от нашего?

Саймон снова нахмурился. Видимо, ему было не до болтовни на отвлеченные темы.

– Тот берег значительно теплее, – ответил он сдержанно.

– Об этом я могла и сама догадаться, – обиделась Дафна.

В глазах его стояла все та же бесстрастность, когда он произнес:

– Дафна, я полагаю, ты пришла сюда не для того, чтобы обсудить разницу между тропиками и умеренным климатом?

– Нам нужно поговорить о том, что случилось вчера ночью.

– Так я и думал, что ты пожелаешь продолжить этот разговор, – спокойно ответил он.

Ей захотелось подойти поближе к нему и стереть невозмутимое выражение с его лица.

– Да, я хочу этого, – сказала она, повышая голос. – Потому что чувствую себя… – Она не смогла закончить фразу, ей сдавило горло.

– Сожалею, если ты считаешь себя обиженной… преданной. Но ведь я не хотел… старался избежать брака.

– Слишком легкое оправдание, – с горечью проговорила она.

Тон, которым он ответил, показался ей оскорбительно-назидательным:

– Могу лишь повторить, что собирался всю жизнь оставаться холостяком.

– Это не те слова, Саймон!

– Это именно те слова!

Он скинул ноги со стола, кресло опустилось со стуком на все четыре ножки. Дафна вздрогнула, щеки ее слегка побледнели.

– Как ты думаешь, – продолжил он, – отчего я так упорно избегал брака? Первопричину ты уже знаешь. Но, кроме того, не хотел… не мог позволить себе жениться и… лишить свою жену возможности иметь детей.

– Ты думал не о будущей жене, – возразила Дафна. – Ты думал только о себе.