Я сделал так, как она сказала.
Мы две души, молящие о спасении, но с каждым поцелуем вода поднималась все выше. Она прикусила мою нижнюю губу, и я застонал ей в рот. Она обняла меня за талию, и я заключил ее в объятия. Она прижималась ко мне бедрами, словно пыталась обнять меня еще сильнее. Моя правая рука двинулась к ее груди, и я стал ласкать ее, осыпая поцелуями ее шею, впиваясь губами, кусая ее, нуждаясь в ней. Ее пальцы глубоко вонзились мне в спину, словно когти дикого зверя.
Она отстранилась от меня и встретилась со мной взглядом. Эти красивые, печальные голубые глаза.
Боже, как же я не люблю печаль в ее глазах.
Боже, как я люблю печаль в ее взгляде.
Это напомнило мне, что я не один.
А она тоже видела мою печаль?
Чувствовала ли она боль на моих губах?
– Ложись, – приказал я.
Она сделала, как я сказал.
Она стянула с меня боксеры, и я отбросил ее белую майку в сторону. Мой язык затанцевал по ее соску, и она ахнула. Этот звук заставил меня на секунду остановиться, но когда она запустила руки в мои волосы и опустила мою голову себе на грудь, я понял, что мне нужно попробовать каждую ее частичку. Мне нужно было поглотить ее существование, чтобы боль жизни на какое-то время исчезла.
Мы тонули. Тонули в печали, задыхались от боли. С каждым прикосновением, которым мы обменивались, волны разбивались о нас. Я сомкнул пальцы вокруг края ее трусиков, наблюдая, как они скользят вниз по ее красивым бедрам. Мои губы коснулись ее живота, и я снова услышал ее стон. Я поднял глаза и увидел, что она смотрит на меня. Я видел, что она хотела закрыть глаза, но не могла. Она должна была наблюдать за мной, изучать меня.
Она кивнула один раз.
Я опустился ниже и коснулся губами нежной кожи ее бедер. Затем я прижался к ней, скользя в ее влагу, чувствуя тесноту наших страхов с каждым толчком, чувствуя, как вода поднимается над нашими головами.