Женщины переглянулись, и Сюзанна поняла, что они с Дженни думали об одном и том же: если они помогают незнакомым людям, то, может быть, кто-нибудь незнакомый поможет их мужьям, если понадобится. Всего лишь суеверие, но в любом случае приятно приносить пользу.

Сюзанна начала одеваться, стараясь не думать о том, что скоро в нескольких милях от Брюсселя начнется грандиозное сражение с участием десятков тысяч человек. «Береги себя, mon chéri, береги себя!» – мысленно твердила она.

Как и объяснял жене Симон, командование голландско-бельгийским полком заключалось главным образом в умении с уверенным видом прохаживаться перед строем и просить подчиненных крепиться и держаться. И до сих пор его слова оказывались пророческими. Шестой пехотный полк принадлежал к войскам ополчения, и до возвращения Наполеона солдаты в нем в основном занимались еженедельной подготовкой и пили пиво, но тем не менее сумели удержать свои позиции у Катр-Бра.

В этом бою полк понес немалые потери, особенно среди офицеров. Капитан Де Йонг, старший из уцелевших офицеров шестого полка, вздохнул с облегчением, когда накануне Симон явился, чтобы принять на себя командование.

Еще больше его впечатлило то, что и Симон, и Джексон обладали достаточными знаниями голландского языка наряду с французским. Вместе с камердинером Симон почти весь предыдущий день провел среди подчиненных: знакомился с рядовыми и младшими командирами. Теперь полк уже выдвинулся на позиции, и ожидание, когда же начнется бой, начинало тяготить солдат, причем чертовски сильно.

Де Йонг также обошел своих подчиненных и встретился с Симоном в центре пехотного каре. Знамен было два: Королевства Нидерландов и шестого полка, – и они составляли красу и гордость тех, кто там служил. Полк, потерявший свои знамена, покрывал себя несмываемым позором, поэтому их берегли как зеницу ока.

Оглядывая силы союзников, Симон обратился к Де Йонгу:

– Впечатляет, верно? Знамена и мундиры полдюжины разных стран: не только Великобритании – то есть Англии, Шотландии, Ирландии и Уэльса, – но и Голландии и Бельгии от Нидерландов. А еще – Ганновера, Нассау, Брауншвейга. И мы можем надеяться, что на расстоянии десяти-двенадцати миль к нам уже спешит на подмогу прусская армия.

Де Йонг, молодой блондин с открытым лицом, посмотрел в ту же сторону, что и Симон, и в задумчивости кивнул.

– Раньше я об этом не задумывался, но мы участвуем в великом предприятии, верно?

– В пьесе Шекспира «Генрих V» есть место, где король обращается к своим войскам перед самой битвой при Азенкуре, – продолжал Симон. – И говорит что-то вроде «и проклянут свою судьбу дворяне, что в этот день не с нами, а в кровати»[1]. А сегодня как раз такой день – и не только для Англии, но и для всех союзных стран.