– Очень хорошо. Я проверю тебя перед концертом, после него и утром.

– Спасибо, док.

Он собрал свои инструменты и на выходе поприветствовал Эвелин.

– Привет, Эв, – поздоровался я. – Ты уже поела? Может, заказать тебе что-нибудь?

– Нет, спасибо, – отказалась она, нервно разглаживая юбку. Эвелин никогда не нервничала.

– Что стряслось?

– Твое расписание на сегодня у Тины, и попозже она согласует с тобой встречу с Брендой Рознер, генеральным директором «Рук помощи». И фактически с этого момента Тина возьмет на себя все мои обязанности. – Она расправила плечи. – Я пришла попросить об увольнении.

Я моргнул.

– Что… почему?

Эвелин взглянула на закрытую дверь спальни.

– Вайолет здесь?

– Да. Это из-за нее ты уходишь?

– Не совсем, – натянуто ответила Эвелин. – Я нашла место в голливудской фирме по связям с общественностью. Мне уже давно стоило это сделать.

Я поднялся на ноги и обнял ее.

– Поздравляю, Эв. Это здорово.

Она напряглась в моих объятиях, и я отпустил ее.

– Ты дал мне очень многое, Миллер.

– Как и ты. Без тебя мой поезд давно бы уже сошел с рельсов. Черт, меня бы здесь вообще не было, если бы не ты. Пускай я много ворчу, но когда оказываюсь на сцене и остается только музыка, я и фанаты… Все это благодаря тебе.

– Не торопись петь мне дифирамбы, – произнесла она, и вдруг вся присущая ей уверенность куда-то подевалась. – Я должна тебе кое-что сказать. Я… не была с тобой честной.

Я прислонился к столу и скрестил руки на груди.