Прежде чем Оливер успел ответить – и я очень надеялся, что в свете сложившихся обстоятельств он попросит оставить его в покое, – дядя Джим решил, что пришло время разрядить обстановку. Хлопнув своего брата по спине, он разразился остервенелым смехом.

– Может, он слишком занят со своим новым дружком?

Я удивился, как после такого Оливер не заехал ему по лицу.

– Да, у Люсьена тоже очень важная работа, поэтому мы действительно оба были заняты.

– Тебе надо быть осторожнее. – Дядя Джим принялся слишком уж страстно лапать своими руками Оливера. – Если немного потолстеешь, он бросит тебя, как и все предыдущие.

– Я не брошу его, – решительно заявил я, возможно, слишком громким голосом. – Он потрясающе выглядит. И мы очень счастливы.

Его мать снова поправила галстук Оливера и тихо вздохнула.

– Может, все дело в рубашке? Ты же знаешь, что голубой цвет тебе не очень идет, милый.

– Прости. – Я уже не думал, что Оливеру удастся сникнуть еще больше, однако это произошло прямо у меня на глазах. – Я боялся опоздать, поэтому одевался в спешке.

– Если захочешь переодеться, у нас до сих пор осталось кое-что из твоих вещей.

Я увидел, как Оливер весь съежился.

– Я уехал, когда мне было семнадцать. Не думаю, что они мне подойдут.

Дядя Джим снова захохотал от души.

– Ты теперь понимаешь, что я хотел сказать? Тебе уже почти тридцать. Не успеешь и глазом моргнуть, как разжиреешь.

– Джеймс, оставь мальчика в покое, – снисходительно сказал Дэвид. Однако же сам своему совету последовать не захотел. – И все же, Оливер, скажи, когда ты, наконец, займешься какими-нибудь полезными делами?

Я попытался поймать взгляд Оливера, но он уставился на свои сжатые руки.

– Я стараюсь хорошо зарекомендовать себя в суде, а там уж посмотрим, что из этого получится.

– Ты ведь знаешь, мы просто хотим, чтобы ты был счастлив, мой милый, – сказала Мириам. – Но ты действительно хочешь этим заниматься?

Оливер с тревогой посмотрел на нее.

– Ч-что вы имеете в виду?