Джейми сидел ровно, опустив голову, чтобы скрыть лицо, но со стремени стекали капли крови и усеивали снег вокруг коня парящими красными точками.

Мурта, успешно изображавший совершенного идиота, заставил всех четверых солдат объяснять ему, что дорога, поднимавшаяся на вершину холма, – единственный путь, который ведет сначала в Дингуолл, а затем – к морю, в Баллу, и до побережья там всего лишь три мили.

Я мгновенно спрыгнула с лошади и принялась лихорадочно дергать подпругу. Пока я топталась вокруг, накидала под брюхо коня Джейми побольше снега, чтобы засыпать заметные красные капли. Мурта продолжал отвлекать капрала, весь отряд уставился на вершину холма. Воспользовавшись этим, я быстро скинула одну из трех имевшихся на мне нижних юбок, откинула полу плаща Джейми и пихнула свернутую юбку ему под бедро, игнорируя его крик от боли. Пола плаща вернулась на место очень вовремя: Мурта и англичане подъехали, обнаружили, что я вожусь возле лошади и делаю вид, что никак не справлюсь с подпругой.

– Кажется, ремень немного ослаб, – простодушно пояснила я, устремив невинный взор на ближайшего ко мне солдата.

– Почему вы не поможете леди? – обратился тот к Джейми.

– Муж нездоров, – сказала я. – Да я справлюсь и сама, не беспокойтесь.

Капрал проявил к моим словам неожиданный интерес.

– Нездоров, вот как? А что с вами такое? – Он подал коня вперед и заглянул Джейми под шляпу. – Да, выглядите вы неважно. Снимите-ка вашу шляпу, приятель. Что это у вас с лицом?

Джейми застрелил его сквозь полу плаща. Капрал, оказавшийся примерно в шести футах от него, замертво упал на землю еще до того, как на его груди расплылось кровавое пятно размером с мою ладонь. В обе руки Мурты прыгнули пистолеты еще до того, как капрал свалился с седла. В первый раз он промахнулся, поскольку лошадь, испугавшись, отпрянула, но второй выстрел убил солдата на месте.

Один из двоих оставшихся в живых развернул лошадь и понесся к тюрьме, вероятно, за подмогой.

– Клэр! – Обернувшись на крик, я увидела, что Джейми показывает на беглеца. – Задержи его!

У него хватило времени перебросить мне пистолет, потом он выхватил саблю и встретил нападение четвертого солдата.

Моя лошадь привыкла к битвам; прижав уши, она била копытом, но не двигалась с места, пока я не села в седло. Зато сразу после этого, весьма обрадовавшись, что может убраться подальше от всей этой неразберихи с выстрелами, поскакала следом за солдатом.

Снег мешал нашему движению так же, как и беглецу, но моя лошадь оказалась сильнее, к тому же солдат был вынужден торить путь по целине. Я неуклонно его догоняла: когда до тюрьмы оставалась миля, расстояние между нами сократилось приблизительно до десяти ярдов.