– И с умывальными принадлежностями.

На прощание настоятель перекрестил меня, крутанулся на пятках так, что его коричневая ряса с тихим шелестом взвилась в воздух, и вышел.

Только в тот миг я поняла, как устала, и присела на кровать, медленно размышляя, остались ли у меня силы на умывание и еду. Продолжая об этом думать, я опустила голову на подушку и отключилась.

Во сне меня мучил кошмар. Джейми находился через стену от меня, через глухую и мощную каменную стену. Я вновь и вновь слышала его крики, но не могла до него добраться. Я отчаянно бросилась на стену, однако руки мои погрузились в нее, как в воду. Проснувшись от боли, я схватила одной рукой вторую, ту, которой крепко ударила о настоящую (и очень твердую) стену возле узкой кровати, на которой лежала. Сжав руку между колен, я стала раскачиваться туда-сюда, но неожиданно поняла, что крики продолжаются и наяву.

Я выбежала в коридор, и крики прекратились. На плиточный пол в коридоре падал дрожащий свет из открытой двери комнаты. Неизвестный мне монах стоял рядом с Джейми и крепко его держал. Через бинты на спине проступили пятна свежей крови, а плечи Джейми тряслись, как от озноба.

– С ним случился кошмар, – объяснил монах, заметив меня.

Он передал мне Джейми с рук на руки, а сам отправился за чистым полотном и кувшином с водой.

Джейми продолжал дрожать, по его лицу лился пот. Он закрыл глаза и хрипло, с затруднением дышал. Монах сел рядом со мной и стал бережно отирать лицо Джейми, убрав с висков влажные пряди.

– Вы, видно, его жена, – заметил монах. – Скоро ему будет лучше.

Через пару минут дрожь стала утихать, и Джейми со вздохом открыл глаза.

– Все хорошо, – сказал он. – Со мной все хорошо, Клэр, но, ради создателя, избавь меня от этой вони!

В тот момент я почувствовала запах, наполнявший келью, – легкий, приятный цветочный аромат, такой распространенный, что я о нем просто не подумала. Лаванда. Обычно так пахнут мыло и туалетная вода. В последний раз этот запах встретился мне в подземелье Уэнтуортской тюрьмы: он исходил от белья или тела капитана Джонатана Рэндолла.

В келье аромат источал маленький металлический сосуд с благовонным маслом, который был подвешен к железному кронштейну, украшенному орнаментом из роз, прямо над пламенем свечи. Запах призван был успокоить больного, однако получилось совершенно наоборот. Монах поднес Джейми чашку с водой, тот напился и задышал спокойнее и легче; он уже сидел самостоятельно, без посторонней помощи. Кивком я попросила францисканца выполнить требование больного, монах завернул горячий сосуд с маслом в полотенце и немедленно вынес в коридор. Джейми вздохнул с облегчением, но тут же поморщился от боли в сломанных ребрах.