Я сделала вдох, поняв, что не дышала целую минуту, завороженно и потрясенно слушая признание Эдварда. Он снова поцеловал меня — на этот раз трогательно и ненастойчиво, очень-очень сладко.

— Я хочу жениться на тебе, Белла Свон, не потому, что ты беременна от меня. Я хочу, чтобы ты стала моей, законно и навсегда, я хочу привязать тебя к себе всеми возможными способами, и не по какой-то случайной причине. Я стал самым счастливым парнем на планете, когда в прошлый раз ты сказала мне «да», и не верил, что ты просто пошла на поводу обстоятельств. Поэтому сейчас я спрошу тебя еще раз. И не важно, будешь ты завтра беременной или нет. Я люблю тебя, Белла. Выходи за меня!

Точка соприкосновения. Эпилог

Эпилог

8 лет спустя

Сегодня важный день, и я ехала на работу, преисполненная гордости и самоуважения: мало того, что я, невзирая на разного рода сложные обстоятельства, закончила обучение в самые сжатые сроки и год назад записалась интерном в одну из лучших больниц Сан-Франциско. Так еще и с сегодняшнего дня я официально стану ординатором в педиатрическом отделении, к которому была прикреплена. Возможно, мне даже выделят интерна-новичка, и я смогу передать ему свои глубокие познания. В планах стояла трудная, но интересная практика, защита диссертации на тему инновационных способов лечения детских костных патологий и, как венец мечтаний, через несколько лет — открытие собственной частной клиники, благо, что хватало не только научных наработок, но еще и денег.

Однако придется потерпеть: чтобы получить статус полноценного врача, нужно много трудиться, как проклятой, а ночами учиться-учиться-учиться. И так еще несколько лет. Только после этого я смогу спокойно выдохнуть, добившись всех целей, о которых мечтала, и даже большего.

Ставшее за год родным педиатрическое отделение больницы «Бениоф» в Сан-Франциско встретило меня, как обычно, детским плачем и хаотичной беготней медсестер. Доктор Стивенсон — еще вчера мой ординатор и наставник — поздравил меня с началом самостоятельной ординатуры и пожелал удачи; сестра Карсон быстро ввела в курс дела, рассказав о вновь поступивших больных и вкладывая мне в руки одну за другой их больничные карты. Попутно переодевшись, я начала раздавать указания на основе полученных анализов, заодно спеша навестить каждого маленького пациента в палате.

День начинался и заканчивался одинаково тяжело и сумбурно, но я не жалела, что выбрала в итоге работу с детьми, — сейчас я уже даже не представляла, как бы лечила взрослых. Детки — это всегда такие чистые и невинные создания, что невозможно было чувствовать к ним ничего, кроме любви. Возможно, если бы не та моя ранняя беременность от Эдварда… моя жизнь сложилась бы совершенно иначе. Так что, отчасти, это была она — судьба. И та «оплошность» помогла мне в итоге определиться с профессией.