– Куда ты везешь меня, сударь? – спросила Санька.

– Хочу поглядеть, на что ты способна. Испугаешься ли – или блеснешь мужеством.

Федька отвернулась. Ей уже давно не нравилось, как Световид распоряжается чужим временем и даже чужими судьбами.

Наконец сани выкатили на открытое место, и более того – Федька увидела перед собой парковую ограду и вдали, сквозь голые черные ветки, дворец.

– Что это? – невольно спросила она.

– Стрельня. Несостоявшийся наш Версаль. Здесь на мызе одного моего приятеля, в его конюшне, стоят верховые лошади. Я уговорился, что могу их взять. Они нам, похоже, понадобятся. А заодно поучу тебя ездить верхом. Ты ведь не боишься лошадей, как наши щеголихи и вертопрашки?

– Нет, сударь, чего их бояться?

Федька имела в виду, что от упряжных лошадей не шарахается – они в хомутах и оглоблях, а если богатая запряжка четвериком или шестериком, то и в шорах. Если не прыгать под самые копыта, а благоразумно подождать, пока лошади пробегут мимо, то и страха никакого нет.

Но когда конюшенный мальчик вывел из стойла гнедую кобылу, при которой не было никаких оглобель, вообще ничего не было, кроме недоуздка из тонких ремешков, Федька малость струхнула.

– Я сам оседлаю, – сказал Световид. – Ну, ну, стой смирно, моя красавица.

Бянкина подумала: с лошадьми-то он любезен! И вдруг вспомнилось слово «мизантроп» – фигурантки совещались, сходить ли на спектакль французской труппы, ставившей комедию Мольера о нелюдимом чудаке, да побоялись сложностей французской стихотворной речи.

– Изволь, Фадетта, – Световид красивым жестом указал ей на кобылу. – Левую ногу – в стремя, правой резко оттолкнись, у тебя получится. Держись двумя руками за седельную луку. Было бы время – поучил бы прыгать на лошадь без всяких стремян, но времени нет.

– И незачем, – отрубила Федька. – Я в берейторы служить не пойду.

– Так и государыня наша в берейторы не готовилась, а ездить верхом училась правильно – сперва без стремян.

В седло Федька села быстро и ловко – девица, делающая во время утреннего урока чуть не сотню глубоких плие по всем позициям, не станет себя втаскивать на лошадь, вцепившись в луку, как утопающий в соломину.

Пока она осваивалась – а больше всего смущало, что не видна кобылья морда, – Световид сам оседлал и каракового мерина. В седло он вскочил с такой же ловкостью – чувствовалось, что его конной езде смолоду учили, и учили на совесть.

– Едем в лес. Там коли и свалишься, то в снег, это не страшно, – сказал он. – У тебя должны быть сильные шенкеля, ты очень скоро усвоишь правильную посадку. Для первого раза от тебя много не потребуется.