– А может, мне ваших ребят с ящером познакомить? – вдруг спросил Степан.

– У нас котлеты есть из кулинарии, – как бы не слыша вопроса, продолжал своё Жугдер Гунгаевич. – Если ты кушать хочешь… А знакомить с этим ящером наших не нужно. Они не смогут этого. Это только ты можешь и твой друг милиционер. Который был в ногу раненый. У него есть способности.

– Ты так думаешь? Да ты откуда знаешь? – удивился Степан.

– Да ты знаешь, откуда я знаю. Вот он сможет, милиционер… Ты учи его, – сказал Жугдер Гунгаевич, и Степан понял, что задал глупый вопрос.

– А я сам не знаю, откуда я знаю, – продолжал Жугдер Гунгаевич, – я и ошибаюсь иногда. Все ошибаются… Котлеты могу на сковородке подогреть.

– Вот как узнать, когда ошибаешься, а когда не ошибаешься? – спросил Степан. – Это меня всегда мучило.

– Никак ты этого не узнаешь. – Жугдер Гунгаевич допил чай и поставил чашку на стол. – Но если ты часто не ошибаешься, значит, ты правильно смотришь.

– Как это? – Степан тоже допил чай. – А котлету можно и съесть, я с утра не ел ничего.

– Сейчас я тебе подогрею. И сам с тобой покушаю. – Жугдер Гунгаевич начал вставать. – Понимаешь, если неправильно смотреть, если хотеть не того, что нужно, всегда будешь ошибаться. Тот генерал, который крокодила на землю вызывает, он всегда ошибается, даже когда не ошибается… Посиди тут, я сейчас покушать принесу.

Вечером приехал Пальчиков. Степана пригласили в дом, на дворе стало холодновато. Пальчиков был в пиджаке, причём он умел носить пиджак так, чтобы этот пиджак выглядел на нём как с чужого плеча, как на вешалке… Всё-таки знакомый сварщика, а не бравый полковник. Я отлично помню, что в Советском Союзе хорошо сидящий на ком-то пиджак уже одним этим обстоятельством мог привлекать внимание.

Старик Пальчикову очень понравился. Он долго расспрашивал Степана про ящера. Степан хотел рассказать, но понял, что сам про этого ящера почти ничего не знает. Откуда он точно приходит? Почему он так действует на людей, что они впадают в тоску и теряют над собой власть? Даже если он им прямо не угрожает, как сидящим в танках людям Пушкарёва, которым он вряд ли мог как-то навредить? Чего он сам хочет? Как Снегирёв собирается его использовать? На все эти вопросы Степан толком не мог ответить. Но старые легенды про Снегирёвского предка рассказал. Пальчикова эти легенды, как ни странно, очень заинтересовали, поскольку он читал много книг, чем не могли похвастаться ни Жугдер Гунгаевич, ни Степан.

Пальчиков, послушав Степана, высказался в том смысле, что планы у этого предка, искателя сокровищ, могли быть просто наполеоновские. Если бы он мог, конечно, знать, кто такой Наполеон.