– Генеральный секретарь, – отозвалась Иевлева, – вас поддержал генеральный секретарь.

– Не понимаю, – Пальчиков взял себе ещё одну сигарету, – что мог сделать в одиночку старый больной человек, со всех сторон окружённый врагами?

– Что мог сделать? – переспросила Иевлева. – Во-первых, не испугаться. Когда я ему обо всём рассказала, он не испугался.

– Вы рассказали? – не верил своим ушам Пальчиков.

– Я хорошо чувствую страх, – продолжала Иевлева, как бы не придавая значения вопросу. – У него не было страха. И один он тоже не остался. Кое-кто из старых товарищей его не предал. И ещё был такой майор, который его охранял. Поэтому покушение не удалось.

– Что за майор? – спросил Пальчиков. – Это же бред какой-то.

– Каждая война, – ответила Иевлева, – это война не только между людьми. Вы читали «Илиаду» Гомера?

– Конечно, – ответил Пальчиков, – я же разведчик.

– А я не читал, – признался танкист.

– И ты не читал, – сказала Иевлева Фролову, и танкист заметил, что она держит его огромную руку в своих руках, и лицо его разглаживается, судорога уходит.

– Так вот, одна из тем этого повествования, если вы обратили внимание, – обращалась она к Пальчикову, – это участие старых богов в делах людей. Прошло с тех пор больше трёх тысяч лет, а это по-прежнему так. Всякая власть опирается в числе прочего также и на свою магическую силу. И Снегирёв был так силён, потому что за ним стояла настоящая магия. Очень древняя и могучая. И советская власть тоже не исключение. Она опирается на свою магию. Очень сильную магию. Уверяю вас. Больше я не могу сказать. Да я и сама почти ничего не знаю. Скорее догадываюсь.

«Мама, – вдруг сказал мальчик, – а почему меня папа не слышит?»

– Наш папа болен, – ответила Иевлева, – к тому же он мёртвый.

«Мама, я знаю, что он мёртвый. Но тебя он слышит. А меня – нет».

– Ничего, я всё ему передам.

«Ты передай, мама, а то он подумает, что я его не знаю».

– Не подумает, моё солнышко. Не подумает.

Глава 48. На кладбище, продолжение

Глава 48. На кладбище, продолжение

Иевлева увидела, как между могилами к ним идёт человек. Фролов повернулся к нему всем своим огромным телом, Пальчиков и Пушкарёв тоже заметили его. Он шёл со стороны входа. Пальчиков направил на него луч фонаря.