– Всё поняла?

Сильвия вдруг почувствовала, что одежда на ней совершенно сухая, и волосы и лицо тоже сухие. И что это и есть её спасение, по крайней мере начало дороги к спасению. Что она теперь не станет монстром, живым зубастым мешком, дырявым к тому же, который никогда не может наполниться. И что монаху надо ответить.

– Поняла, – сказала Сильвия, – и спасибо вам.

– А поняла, так и ступай с Богом, – сказал монах. – Детей у тебя не будет, не взыщи. Тут ничего не могу сделать. Слава богу, что хоть так. Сам удивляюсь, что удалось. Но… это ты ей спасибо скажи, – кивнул он на Иевлеву, – и ещё молодому какому-то блондину, которого не имею чести знать. Ступай.

Сильвия провела рукой по плечу Иевлевой, та кивнула в ответ. Майор сказал:

– До свидания, Сильвия Альбертовна. Всегда рад служить.

И Сильвия пошла к машине.

Отец Иларион повернулся к майору Ершову:

– А ты, молодой человек? Не холодно тебе – в плаще да фуражечке?

– Нет, отец Иларион, – ответил майор Ершов, – в самый раз!

– Да ты откуда знаешь, как меня зовут? – удивился отец Иларион.

– Так вы ведь знаете откуда, – ответил майор Ершов, – и знаете, кто я.

– Ну знаю, – согласился отец Иларион, – и что?

– Да то, что тут только от женщины вам и таиться. Да и то не стоит, – ответил майор Ершов. – Женщина эта не простая. Да и с вами она уже встречалась, причём не где-нибудь, а на берегу реки. Так что это посвящённая женщина. У неё дар.

– А про тебя она знает, кто ты? – спросил отец Иларион.

– И про меня она знает, – ответил майор Ершов.

– А как рука твоя? – спросил отец Иларион. – Зажила?

– Рука-то зажила, – сказал майор Ершов. – А ты поможешь нам?

– Я-то? – спросил отец Иларион. – А что я могу? Я помолится только могу, а Бог поможет, если захочет. А про женщину ты правильно говоришь, женщина хорошая! Давай-ка ты её отведи в сторону. А я с ним должен сам остаться.

Иевлева встала, погладила плечо Фролова, совсем так же, как Сильвия погладила её плечо некоторое время назад, и сказала ему: