– Я убила человека.

И затем рассказываю ему обо всем.

Он говорит, что ему нужна ночь, чтобы все обдумать. Это в его стиле. Я останавливаюсь в отеле. Последняя ночь моей свободы.

Следующим утром он присылает мне сообщение, и мы встречаемся в холле отеля.

– Рассказать, что случилось с папой? – спрашивает он.

Любой может нас услышать, но кажется, Рубена это не волнует.

– Он протянул ко мне руку, пока мама делала массаж сердца. Скорая помощь была в пути. И я был так напуган этой рукой… Думаю, он знал, что умирает. И тогда я оставил его и ушел ванную, а когда вышел, его уже не было с нами.

– Ох…

Он кивает.

– Но теперь я понимаю желание убежать. Понимаю тебя.

– Я больше не убегаю.

– И даже не прячешь штрафы под кроватью? – спрашивает он с едва заметной улыбкой.

– Нет. – Мы замолкаем, глядя друг на друга. – Хотела бы я, чтобы этого никогда не происходило. Я не знаю, где бы я была сейчас, если бы всего этого не произошло, но…

Рубен поднимает взгляд на меня.

– Со мной, – говорит он просто. – Ты была бы со мной.

Мы долго смотрим друг на друга. Конечно, так и бы было. Мы бы никогда не расстались, никогда. Он молча подходит и прижимает меня к себе.

Стараюсь отстраниться от него, но не могу. Не хочу.

– Я должна сказать им. Сознаться, отправиться в тюрьму. Возможно, пожизненно или лет на пятнадцать, – бормочу я.

Но, может быть, есть альтернативное наказание. Я больше не могу ходить без одышки. Я не могу иметь детей. Я провела два года в одиночестве, в ссылке. Может быть, есть и другой путь, и он здесь, с этим мужчиной, который меня любит. Я могу выбрать счастье, принять его. Вернуться к Рубену, вернуться к жизни.

Рубен прижимает свой длинный, теплый палец к моим губам. Я чувствую запах его тела, который почти забыла.