Нож Руны лежал на полу – должно быть, северянка выронила его, когда выбежала. Гизела подняла оружие, нанесла отметину на деревянную стену и принялась метать клинок. Вначале лезвие летело мимо. В какой-то момент оно все-таки ударилось об отметину, но нож не вошел в дерево. И только спустя часы упорных тренировок клинок попал точно в цель. Гизела раз за разом поднимала нож или вырывала его из доски и бросала снова и снова. Она хотела научиться попадать в цель с закрытыми глазами.

День клонился к вечеру, а Руна все не возвращалась.

В этот день Гизела не пролила ни слезинки.

Руна все бежала и бежала, сама не ведая куда. И вдруг она поняла, что очутилась рядом со своим кораблем. С тех пор как в деревню пришел Таурин, а к Тиру вернулась память, северянка не принималась за постройку судна. Теперь же она ожесточенно взялась за работу: задраила оставшиеся щели, поставила мачту. В конце она приделала к носу корабля резную драконью голову. Только тогда Руна позволила себе остановиться и окинуть взглядом свое творение. Дракон смотрел на нее недобро, как Тир. Руна, сжав руки в кулаки, принялась поносить норманна.

– С самого начала ты мешал мне вернуться на родину! – вопила она. – Ты всегда и всем мешаешь! Ты все хочешь разрушить, всем испортить жизнь, чтобы люди поняли, что в этом мире их может постичь только неудача!

Да, Руне все-таки пришлось признаться себе в этом: ей не удалось построить стоящий корабль. Она не сможет вернуться домой.

Зажмурившись, девушка изо всех сил ударила кулаком по драконьей голове. Кожа на костяшках лопнула, полилась кровь. Руна завопила от боли – и взглянула правде в глаза. Ее намерение с самого начала было обречено на провал. Дело было не в том, что она не способна построить хороший корабль. Руна не сумела бы дотащить его до берега. И она понятия не имела, в какую сторону им нужно плыть. Ее родина находилась на севере, но она не знала, где именно.

Всю зиму она жила этой мечтой – грезой о том, что она не умрет, если проявит мужество; что жизнь ее не одолеет, если она воспротивится; что одной лишь силой воли можно изменить ход вещей. Но мир подобен бурному потоку, и этот поток оказался сильнее ее отчаяния и надежды. Руне оставалось только плюнуть в реку жизни и наблюдать со стороны, как умирают храбрые и сильные, а сволочи вроде Тира выживают. Воля могла помочь в этом потоке только тем, что позволяла не утонуть.

Но в реке жизни нельзя определить, в какую сторону тебе плыть. Руна не могла уйти от своей судьбы, как и Гизела. Принцесса не получила награды за то, что была добра с Тиром. Руна не получила награды за то, что день за днем строила этот корабль, на котором хотела доплыть до норвежских земель.