– У меня предложение! – объявил он, выезжая с территории аэропорта. – Мы пообедаем в Тулузе, а уже потом поедем в деревню. Я накупил продуктов, но, простите, ничего не приготовил. Некогда было.

Никита поставил машину на знакомый подземный паркинг в центре города и повел Ольгу и Алекса на площадь Капитолия.

Во время обеда он говорил не умолкая: комментировал меню, рекламировал каорское вино и рассказывал все подряд из того, что знал о Тулузе. Ему требовалась постоянная обратная связь – взгляды Ольги, поощрительное хмыканье и наводящие вопросы. Он заряжался от нее, подобно севшему аккумулятору.

Один из столиков в ресторане занимала живописная группа из трех пожилых супружеских пар. Вряд ли кому-то из них могло быть меньше семидесяти, однако назвать их старичками и старушками язык не повернулся бы – это были пожилые английские дамы и джентльмены. За их столом царило веселье.

– Последние пятнадцать лет мы с мужем спим в разных спальнях, – поделилась румяная дама, доверительно подавшись к центру стола.

– Разве ты больше не любишь его, дорогая? – подала реплику вторая, с белоснежной прической и умеренно ярким маникюром.

Первая дама выдержала театральную паузу, обводя приятелей торжествующим взглядом. Затем посмотрела на мужа, который, судя по ироничному выражению лица, эту шутку знал наизусть.

– Просто с возрастом я стала так храпеть, что мой дорогой не может спать со мной в одной комнате! – завершила она.

Компания покатилась со смеху.

Сдерживая улыбку, Ольга взглянула на мужа.

– Я не храплю случайно? – спросила она.

– Ты же знаешь, любимая, я не отличаюсь деликатностью. Когда ты начнешь храпеть, я сообщу тебе об этом немедленно, – ответил он.

Никита помолчал, изучая новый облик жены. Рыжие волосы сделали ее очень дерзкой, это было что-то новое.

Повинуясь порыву, он наклонился к ней через стол и сказал:

– Я хочу состариться вместе с тобой. И умереть в один день.

Алекс, который обольщал двух юных француженок по соседству, на время прервался. Он снисходительно посмотрел на родителей, но комментировать услышанное не стал.

После ланча в сентиментальном настроении – рука в руке – супруги Шереметевы двинулись к паркингу. Алекс приотстал, прощаясь с новыми подружками.

Около автоматов для оплаты парковки Никита остановился.

– Идите потихоньку к машине, я догоню, – сказал он жене и встал в конец небольшой очереди.

Впереди, через пару человек от него, разговаривали две женщины. Временами они наклонялись друг к другу так близко, что их кудрявые волосы соприкасались – у одной темные и блестящие, у другой тронутые сединой. Никита узнал их в первую же секунду. Возможно, по голосам, а может быть, по знакомым, одинаково стройным фигурам. Странным было то, что он не ощутил удара по нервам – просто смотрел и слушал, как будто в кино. «Мне все это мерещится», – думал он.