Николай Анатольевич вздохнул, похлопал по плечу Евгения.

– Ты ближайшее время в отпуск куда-нибудь собираешься?

– Смеешься? На какие шиши!?

– Хорошо. Свидетелем понадобишься.

– Свидетелем?!

– Да, свидетелем. Не посылал я тебе никаких радиограмм. И от тебя не получал. Я все это время с покойником переписывался, с Антонычем. Думал, все в порядке. И Захарко я ничего не поручал. Развел он тебя, как лоха. Из-за этого у меня все мои фирмы отжали пока в разъездах был… Так-то, брат. Твои показания очень понадобятся. Пока!

Николай Анатольевич повернулся и пошел прочь, не заметив поданной для рукопожатия руки. Евгений так и остался стоять с протянутой рукой, провожая взглядом бывшего боса.

Картина событий, происшедших в его отсутствие, для Николая Анатольевича более или менее сложилась. Ему не верилось в их случайность. Уж слишком все последовательно происходило. Сначала попал под машину его инженер Фролов. Потом авария на водопроводе и тут же с Антонычем расправились. В суматохе никто не стал вникать в обстоятельства его смерти. После подставили Евгения, его зама. Уголовной статьей застращали. Он, дурак, повелся. Скорее всего, не было там никакой маковой соломки. Так просто, на понт взяли. Иначе, сидел бы давно. Юрик Захарко, эта носатая сволочь, подсуетился с похоронами Антоныча и перехватил переписку. Стал клепать радиограммы, типа, от шефа. Тем самым подмял под себя все управление компаниями. Далее он зарегистрировал новую фирму, перевел туда все активы, устроил налоговую проверку в отношении старых компаний, слив налоговикам всю черную бухгалтерию, хранившуюся у Игоря Антоновича. Размышляя об этом, Николай Анатольевич пришел к выводу: «Этому носатому Юрию кто-то помогал. Такое в одиночку провернуть невозможно. Надо выяснить, кто? Обязательно надо».

Когда Николай Анатольевич подходил к домику в Тупике, уличные часы показывали двадцать минут восьмого. В кармане оставалось триста семнадцать рублей, которых на оплату следующих суток проживания явно не хватало. Вступать в торги с хозяйкой Галей он не собирался. Вообще, разговаривать с вечно пьяной бабой не хотелось. Уж лучше перекантоваться ночь на вокзале. Он пришел сюда, в Тупик, чтобы забрать свой портфель. Ведь времени до завтра полно, чтобы прогуляться. В портфеле лежала нужная бумажка с номером дела в суде, которую дал ему убогий помощник заместителя прокурора. Да и с какой стати, он должен оставлять свой портфель этой алкашке?

Свет в ее комнате горел. Значит, была дома. Как попасть в комнаты наверху, не беспокоя хозяйку, знал. Тем более, когда утром уходил, форточки оставил приоткрытыми, чтобы кислый дух выветривался. В первую свою ночевку, после посещения магазина, он воспользовался лестницей, чтобы через окно влезть к себе. Вот и сейчас решил также. Еще подумал, взбираясь: «Если услышу храп хозяйки, значит, до утра не проснется. Если проснется, наверх вряд ли потащится. Не переночевать ли мне сегодня здесь на халяву? Ведь это лучше, чем на вокзале. Завтра утром также уйти через окно. Никто не заметит».