– Если обосытся, как в тот раз?

– Отмоешься! И заткнись уже…!

Голоса смолкли, а Николай Анатольевич так и стоял в нелепой позе, боясь пошевелиться, чтобы не выдать себя скрипом.

– Че-то давно его нет, – опять послышалось снизу. – Дуплет минут пять назад звонил, что к дому подходит… Где его носит?

И тут до Николая Анатольевича дошло, что двое громил внизу поджидают именно его, что электрошокер предназначен для него, что тащить наверх собираются его, что петля под потолком для него и что именно его ноги собираются держать, чтобы не дергался в петле. Моментальный ужас и паника смешались в мозгу, побуждая организм, забыв об осторожности, спасаться бегством. Он рванулся к окну, громыхнул створкой, перелезая через подоконник. «Слыхал!» – раздался возглас снизу и по лестнице затопали. Оказавшись на крыше пристройки, Николай Анатольевич инстинктивно кинулся напрямую от окна, где лестницы не было. В комнате вспыхнул свет и туда вбежал широкоплечий мужчина в кожаной куртке. За ним – другой такой же и сразу бросился к окну. «Вот он!» – прокричал этот второй. Николаю Анатольевичу ничего не оставалось, как сигануть с крыши. Спрыгнув в темноте на землю, он завалился набок, перекатился через спину, поджав ноги и не выпуская из рук портфель, быстро поднялся, побежал прочь от дома через сад. «Стой упырь! – слышалось сзади сверху. – Стрелять буду!» Перспектива быть застреленным пугала гораздо меньше, чем повешенным на мерзкой веревке. Поэтому от этих криков Николай Анатольевич лишь ускорился. Он добежал до ограды сада, перевалил через нее, но зацепился за что-то полой плаща. Дернулся. Не пускает. Сильнее. Тот же результат. Внезапный хлопок сзади и толчок в бок. Рванул что есть мочи. Треск ткани и… вырвался. Левая нога подседала, когда наступал, и бок саднил. Сучья хлестали и корябали лицо. С портфелем, зажатым в руке, очень неудобно продираться. Выкинуть бы. Но Николай Анатольевич так привык оберегать свой портфель, вернее, его ценное содержимое, что сейчас, даже перед лицом смертельной опасности неосознанно цеплялся за него и даже помыслить не мог бросить явно ненужную, мешающую сейчас вещь. Глубокая канава с водой по пояс, куда он провалился. Опять забор и опять канава за ним. Размокшая, вязкая земля, из которой с трудом, с чавканьем выдирались ноги. А сзади хруст веток и злобная матершина близкой погони. Выкрик: «Вот он, упырь! Через огород пошел! Я через улицу в обход!» Николай Анатольевич шарахнулся в сторону. Сараи, изгородь, обрыв. Заскользил на заднице вниз. Врезался ногами во что-то твердое. Кувыркнулся через голову, плюхнулся в воду, ударившись плечом о камень. Мелкий ручей тек на дне оврага между валунами. Крутые берега. Не взобраться. Побежал по ручью, спотыкаясь о камни. Силы на исходе. Впереди стена. Мост с круглой дыркой тоннеля в основании для протока. Сунулся в эту дырку и пополз. Когда выполз с другой стороны, сил подняться уже не было. В голове мутилось и вспышки фиолетовые в глазах. Уперся головой в большой валун, из последних сил вполз на него и свалился в жижу грязи за ним. Лег на бок, поджав ноги, а голову прикрыл портфелем. Сознание отключилось.