— Мне — ни к чему. Что тебе нужно, Дымов?

— Ты.

Так просто и честно. Без всяких подколов и стеба. Разве не такой ответ Таня хотела услышать?

— Интересно… А ты мне нужен?

Ее слова больно ударили по самолюбию. Но отступать было уже некуда — он сам выбрал этот путь.

— Не знаю. Может, ты сама ответишь на этот вопрос?

— Ты ведешь себя как бесчувственный чурбан, то одно, то другое. Мне надоели твои идиотские выходки.

— Я предупреждал, что у меня тяжелый характер.

— Стас, я на многое закрывала глаза. Переступала через свою гордость, бегала за тобой, потому что хотела быть рядом, потому что для меня это было важно. Ты просто плюнул мне в душу, а теперь явился такой весь хороший, нате, любите меня.

Таня чувствовала, что эмоции берут верх. Сохранять спокойствие и прятаться за маской безразличия становилось все сложнее. Он обнажал ее. Своими словами, взглядом, присутствием.

— Я не мог по-другому. Рядом со мной было слишком опасно, я не хотел впутывать тебя во все это, поэтому держал дистанцию.

— Замечательно, — Куликова нервно усмехнулась. Все это время она искала истинную причину его отстраненности, копалась в себе, но такой вариант даже не рассматривала. — Только, знаешь, от этого не легче.

— Че тебе, блядь, надо? — не выдержал Дымов и повысил голос. Этот разговор уже сильно напрягал. — Цветочки, подарочки, прогулки за ручку? Я не такой, вся эта ванильная хрень не про меня.

— Нормального человеческого отношения было бы достаточно, — нотки укора прозвучали в голосе. Таня никогда не требовала ничего большего. Знала Стаса и делала скидку на его характер, принимала его со всеми недостатками. В этом была своя прелесть — всегда яркие, насыщенные ощущения, вихри страсти, бушующие пожары. После тихой семейной жизни их отношения стали для нее глотком свежего воздуха. Она готова была идти на уступки, но мириться с хамским поведением не собиралась, не хотела быть игрушкой в чужих руках.

— Ну извини, не оправдал твои ожидания, — привычный сарказм вырвался наружу, и Дымов окончательно убедился в том, что зря сюда приехал, зря вообще заварил всю эту кашу. Никогда не заводил серьезные отношения — нечего было и начинать. Но теперь, когда механизм уже вовсю работал, вернуться к прежнему образу жизни не представлялось возможным. Он изменился. Она его изменила.

— В этом ты прав.

— Значит, все?

Прямой вопрос. Острый, как лезвие ножа. Таня боялась порезаться. Не хотела брать на себя такую ответственность — решать судьбу их отношений должен мужчина, она в любом случае подчинится.

— Стас, я правда уже устала.