Пожалуй, паренька ему тоже немного жаль.

— Называй меня просто Андрей. Так будет лучше. Окей? — дожидается ещё нескольких поспешных, судорожных кивков согласия и ободряюще улыбается ему. — Если у тебя нет больше срочных вопросов, можешь идти, Кирилл. Водитель отвезёт тебя в гостиницу, телефон и деньги на первое время тоже у него.

Пацан подскакивает, как ужаленный, и поспешно скрывается за дверью, до неловкого много раз бормоча своё «до свидания». И как только дверь за ним прикрывается, Андрей переглядывается с серьёзным и хмурым Ибрагимом, подобно одному из атлантов подпирающему спиной стену.

— Знаешь, Ибрагим, мы слишком часто ошибаемся, отказываясь прислушиваться к своим родителям. Вот мой отец всегда говорит: Андрей, будь на стороне сильных. Он терпеть не мог этих Зайцевых, утверждал, что они все действительно никчёмные и трусливые, как зайцы. Вот и этот… такой же.

…

— Ты слишком рано начал огрызаться, — цедит злобно, еле оставляя при себе все нелестные характеристики в адрес сына.

— Не вмешивай меня в свои проблемы, — поразительно нагло заявляет Кирилл, а следом звучат один за другим короткие гудки.

Не зря отец говорил ему, что этого беспородного щенка нужно было утопить сразу же, как он родился.

— Что за ёбаный вечер?! — спрашивает вполголоса, резко разворачиваясь в противоположную от спальни сторону и направляясь на кухню.

Бар забит под отвязку, уставлен бутылками на любой вкус. И для тех, кому важна громкая марка и эстетически прекрасная упаковка, и для настоящих ценителей глубоких оттенков вкуса и неожиданных, пикантных ноток. Всё чертовски дорогое, эксклюзивное и коллекционное, но рука тянется вглубь и всё равно выхватывает обычную водку.

Ему нужно немного успокоиться и избавиться от чувства нарастающей тревоги. Ничего особенного не происходит — уже не впервые его пытаются прижать, и каждый подобный раз все эти мерзкие крысы-предатели, окружающие его со всех сторон, начинают стремительно бежать с тонущего, — как они думают, — корабля.

Как бы не так. Не будет той силы, которая сможет отправить его ко дну.

Звонок в дверь застаёт его с уже наполовину осушенным стаканом. И к собственному позору он испуганно дёргается, проливает на рубашку вонючую жидкость и выдаёт тираду из отборного мата, быстро направляясь в свой кабинет.

Там, за яркими оранжевыми красками кисти Климта, спрятан сейф с самыми важными документами и оружием.

Пустой сейф.

К входной двери он подходит, сжимая и разжимая кулаки. Заглядывает в экран наружного видеонаблюдения и облегчённо выдыхает, увидев всего лишь давно знакомого охранника.