Только вот незадача — Чанухин затушил сигарету о мусорную урну и, словно почувствовав неладное, оглянулся, сразу же наткнувшись взглядом на нас. А следом за ним и Марго, испуганно вздрогнувшая от наличия невольных свидетелей их разговора.

Взаимные приветствия вышли скомканными и неловкими, переглядывания между нами четверыми — многозначительными, попытки сделать вид, что ничего особенного ни у кого не произошло — неуклюжими и смешными. Мы с Ритой нацепили на себя дежурно-понурые улыбки, сработав синхронно, как сёстры-близняшки, Максим снова нахмурился (ох, как же меня тянуло снова расправить эту его морщинку, только на этот раз губами, а не пальцем), а Слава просто впал в задумчивость, в которой уже пребывал постоянно последние пару недель перед каникулами.

Выглядел Чанухин откровенно паршиво. Даже хуже, чем накануне их предновогоднего спектакля, когда я разговаривала с ним на репетиции. Тогда он был уставшим, раздосадованным и запутавшимся, теперь же просто потух, побледнел, выцвел на пару с такой же полупрозрачной Ритой. Больше не бросались в глаза своей яркостью рыжие волосы, потускневшие и посеревшие, словно щедро усыпанные пеплом сожжённых за собой мостов, не выделялись на бледной коже солнечные пятна веснушек, зато красиво переливался оттенками жёлтого и серого синяк на его скуле, решивший расцвести громадным бутоном перед тем, как завянуть.

Я знала, о чём говорила. Скромный маленький засос, случайно оставленный мне в последнюю ночь Ивановым, сейчас тоже расползся на половину плеча и слегка устрашал своим видом. Синяки на светлой и тонкой коже проявлялись от любого неудачного прикосновения, и по маленьким пятнышкам, оставшимся на моём теле от его пальцев, можно было как по хорошей шпаргалке вспоминать всё, что было между нами: одинокий след над локтем после недолгого совместного купания в ванной, пара на бёдрах с поездки ко мне в квартиру, россыпь на запястьях — ссора и его попытки удержать меня, и пятерня на ноге как ещё одно напоминание о нашем бесстыдном поведении перед моим вынужденным возвращением домой.

— Ты в порядке? — спросила я Марго, как только мы ожидаемо разделились на пары и Максим со Славой ушли вперёд на несколько шагов, достаточных, чтобы им не было слышно, о чём мы говорим.

— Бывало и лучше, — неожиданно честно пробормотала она и послала мне вымученную улыбку, тонкими пальцами обхватив мой локоть. Глубоко вздохнула, замедлила шаг ещё немного, ловко увеличивая расстояние от нас до парней, и полушёпотом сказала: — Вам не о чем переживать. Мы решили, что можем… общаться. Вполне нейтрально и не вспоминая прошлых обид, просто как… как приятели.