Как всегда. И со всеми. Как она с таким менталитетом умудрялась еще и своим отелем управлять — я понятия не имею. Это был какой-то особый дар, она и в семье была белой вороной. Слишком мягкая, вопреки нашей общей кислотно-разъедающей среде. Но с крепкой хваткой истинного удава. Удивительное сочетание.

— Можешь хоть прямо сегодня позвонить, Маргаритка, — я подмигиваю девушке, которая наконец кивнула и отвела взгляд в сторону, — завтра выйдешь на работу. И не переживай. Отсюда скоро всех уволят.

Она позвонит, я знаю, вижу по глазам. И я сдержу слово, возьму её на работу, даже если она годится только для протирания пыли на полках шкафов. Просто потому, что серьезно — я ждал этого дня три года. И он наконец настал. В такие радостные дни необходимо проявлять снисходительность.

Скажем честно — отчим меня не ждет. Он, судя по всему, вообще никого не ждет. Сидит себе в полоборота к входной двери и рычит на кого-то по телефону.

— Ищите, идиоты. Не могла же она вот так взять и бесследно пропасть.

Настолько увлечен, что даже не замечает моего появления. Нашего появления — что куда более удивительно. Ладно, мое существование Олег Германович игнорирует едва ли не с самого первого дня женитьбы на моей матери. А вот незаметить двух шкафоподобных типчиков, что входят за мной — это он молодец.

— Не найдешь, — произношу я громко, так что отчим чуть не подпрыгивает в своем кресле, наконец меня замечая, — а даже если и найдешь, то не достанешь. Руки коротки.

Он сбрасывает звонок, даже не прощаясь, просверливая меня взглядом насквозь. К моей немыслимой радости я вижу, что старость одолевает моего отчима куда быстрее, чем сказывалась на моем отце. Высокие залысины, наполнившийся еще большей желчностью взгляд...

И надо же, вот это — и всерьез планировало присвоить женщину Яра? Он не слишком ли высоко себя ценит? Поди уже и присваивать нечем, виагры придется извести полвагона, чтобы хоть как-то “восстановить силы”.

Одно обидно — все это все равно не меняет, что из-за этой гниды мы с Яром похоронили мать, отец который год лежит в коме, а теперь еще и сам Яр оказался на больничной койке с такими себе прогнозами. Не говоря уже о куче испорченных по мелочи и не очень жизней.

— На твоем месте, Олег Германович, я бы уже паковал чемодан и планировал отлет в Америку, — я улыбаюсь, прохожу к столу старика, вжимаю в корпус кнопку селектора, — Маргаритка, кофе. Горький и ледяной.

Привыкай ко вкусам будущего босса, цветочек.

— Какого черта ты себе позволяешь, — враждебность отчима берет новый уровень. Обычно он куда лучше контролирует свои эмоции. Впрочем, когда планы осыпаются как карточный домик — немудрено оказаться на грани. А тут еще и я приперся. Но как я мог этого не сделать, а?