Она уже растекалась по мне и не только по разгорающемуся болевому следу на груди и животе, она вогнала свои раскаленные иглы в мой оцепеневший мозг, резанула острыми спиралями тугих струн по всем нервным окончаниям и рецепторам, как снаружи, так и изнутри, закоротив высоковольтной дугой в костной ткани пульсирующими разрядами. Я так и не приняла до конца в свой шокированный разум того факта, что ты меня только что ударил. И не то, что просто ударил, или слегка и ненавязчиво шлепнул, а по настоящему, с той вложенной твоей рукой в выбранный предмет пыток силой, от которой на коже остаются болезненные отпечатки, ссадины и синяки. И она накрыла меня моментально, вымораживающим испугом, нестерпимым жжением, острыми спицами под кожу и… горячим влажным вакуумом твоего рта…

Бл**ь, вот тогда я действительной едва не выгнулась, не вскрикнула и не забилась в натянувшихся дополнительной резью на руках и ногах ремнях. Это было что-то невообразимое, за пределами здравого восприятия, одни лишь обострившиеся и слившиеся воедино несовместимые ощущения боли и наслаждения… И ты действительно вел по горящему ожогу на моем животе и ребрам бархатной змейкой своего языка, то ли еще больше растирая этот след до более болезненного "пореза", то ли притупляя часть неутихающего жжения под прохладной пленкой оставленной влажной дорожки твоей слюны. И я уже просто отказывалась не то, что думать, даже пытаться анализировать происходящее. Ты топил меня с головой в этом сумасшествии, обрывал любую попытку всплыть и глотнуть чистого воздуха. И я не понимала, что со мной, почему меня не рубит окончательно этой болью, не разрывает на части страхом и желанием разрыдаться?.. Почему я задыхаюсь от приступа запредельной эйфории, когда твой рот накрывает мой стонущий сосок, вобрав его с частью вершины грудки в твой горячий анестезирующий вакуум. Мне ведь кажется, что его рвет и буквально до крови тонкими лезвиями резаной раны, прожигая насквозь до самого позвоночника, но ты перекрываешь эту резь, точечным скольжением языка, растирая и меняя направление боли в иное русло, превращая ее в раскрытые бутоны распускающегося болезненного наслаждения, возвращая часть нестерпимых вспышек в воспаленную пульсацию клитора и перенапряженной вагины. Боже, и чем ощутимей движения и "толчки" твоего языка по пылающему соску, тем сильнее отдача их фантомных ударов по стенкам сокращающихся мышц влагалища.

И я реально не соображаю, где боль, а где сладкая патока нарастающего наслаждения, и почему вместо того, чтобы молить тебя остановиться и больше не бить меня, я поддаюсь тебе на встречу, в желании раскрыться еще больше, показать, насколько сильно я схожу с ума за тобой, как меня накрывает одна из самых твоих неожиданных ласк — твой рот и язык на моей груди. Это не может быть явью, я точно сплю. Но эти ощущения, выписываемые тобою, твоей рукой и языком были обострены в сотни раз, такое во сне не прочувствуешь и особенно с накрытыми глухой чернотой глазами. Как и явственно разобрать оттиск твоих зубов, прикусивших мою грудь неожиданным укусом под растертым до состояния оголенной раны соском.