Ты прижал всю гибкую трость стека к моему торсу, в одном дюйме от линии твоего первого удара, дав прочувствовать весь потенциал и возможности этого орудия пыток, как и подвести к осознанию, что это не обычная демонстрация с сопроводительными пояснениями.
— Все что тебе нужно знать, Эллис, это то, что ты будешь чувствовать и получать при взаимодействии с подобными девайсами, с отмеренными моими руками наказаниями и… поощрениями.
Я все равно не ожидала, что ты сделаешь или повторишь это снова. Я даже не успела уловить этого момента, когда ты отнял стек от моей кожи и опустил обратно, но с совсем другой силой и воздействием применения. И в этот раз я все же вскрикнула, абсолютно не соображая из-за чего — из-за нового испуга или новой вспышки обжигающей боли. И она совершенно не хотела притупляться под большими дозами нескончаемого адреналина, разгораясь вторым длинным "рубцом" и задевая своей выжигающей волной первый. Хорошо, что на этот раз ты не тронул моего соска, хотя гореть и стенать под острой резью второго удара он меньше не стал. И меня снова сорвало в эту смертельную пропасть вынужденного принятия очередного шокирующего факта — я опять ничего не сделала, чтобы воспротивиться тому, что ты со мной делал, не взмолилась остановиться, прекратить… потому что это была не просто физическая боль. Она давала мне чувствовать нечто большее, держаться за твою реальность отрезвленным разумом и растворяться в ее тлеющих искрах, стекающих вязкой волной наслаждения к эпицентру физического и эмоционального возбуждения.
И в этот раз ты не стал снимать ее с помощью своих стимулирующих ласк, порочными влажными рисунками своего бархатного языка и горячим анестезирующим вакуумом ненасытного рта. Ты возобновил изучающее движение стека, скользнув его наконечником прямо от вершины линии твоей новой нательной метки, прочертив по всему ее горящему следу до самого живота.
И мне пришлось цепляться за эту боль, за эти отвлекающие прикосновения, за то, что их делали твои руки, делал ТЫ… За то, как наблюдал и следил, что со мной происходит, за тем, что ты со мной вытворял. И опять срываться с этой смертельной грани, когда она перетекала в пульсирующие красные искры блаженной истомы, стоило тебе лишь провести стеком по нижней линии живота и коснуться его упругим наконечником вздрагивающего лобка. И я уже задыхаюсь не от боли, а под кроющими волнами острого возбуждения, от выбивающего страха обмораживающего предчувствия.
Легкое трение по центральной линии лобка, пуская по гиперчувствительной коже разряды щемящего сладкого тока с не менее сильной инъекцией в вену, ударившей по клитору более мощными и обжигающими притоками горящей крови. Я задрожала, буквально затряслась, стоило ему опуститься еще ниже, задеть опухшую дольку половой губы у линии с внутренней поверхностью бедра, еще ниже… бл**ь… коснуться воспаленной кожи складок вульвы, вагинального колечка пульсирующего входа влагалища, еще дальше, по короткой зудящей дорожке промежности к сжатому сфинктеру ануса. Я просто перестала соображать, как и понимать, что происходит. Мое сознание, разум, все обострившиеся эмоции и ощущения находились под давлением скольжения наконечника стека, и очередная, только что пропущенная по всему телу и натянутым нервам сильнейшая вспышка физической боли рванула в голове двойной отдачей, проплавив интимные мышцы острейшей стимуляцией, слившейся с истомой разгорающегося наслаждения подобно двум спиралям жидкого огня и сухого льда.