Другой на моем месте точно бы отшатнулся или оттолкнул тебя на чисто интуитивном порыве. Но только не я. Я ведь знал, что увижу и даже был к этому готов, хоть и не до конца. К такому невозможно быть готовым, сколько не пытайся, не настраивайся и не вкладывай в это сил. Оно все равно выстрелит по сердцу и глазам прямым залпом разрывающей в клочья осколочной шрапнелью. А ты при этом ни черта не сможешь сделать, как и не мог сделать до этого… как и не сделаешь потом… Только смотреть, трястись и задыхаться от остервенелого страха, убивающего на раз за считанные секунды.

"Все хорошо… Правда. Я не чувствую боли… Больше не чувствую…"

Я бы все сейчас отдал только за возможность увидеть твою живую улыбку, ту, которая так когда-то сводила меня с ума и толкала на всякие безрассудства. Ту, которую хотелось целовать и пить, как бесценный источник неземного блаженства. Но у меня отобрали и это… Все отобрали… Отобрали Тебя… Мою Стрекозу. Живую. Нежную. Осязаемую. Настоящую… МОЮ…

— Скажи… Скажи, что надо сделать, чтобы ты вернулась? Как тебя вернуть? Это ведь возможно? Если ты здесь, значит, еще есть шанс…

"Я просто хочу побыть рядом… Ты же столько времени не подпускал меня к себе."

— Потому что это отбирает силы. Неужели непонятно? Мне нужно пройти этот путь до конца самому.

"Неправда. Ты ничего не должен. Просто разреши к тебе приходить…"

Это какое-то дичайшее безумие. Понимать, насколько все это абсурдно и неправильно. Но все равно не находишь в себе сил, чтобы отмахнуться от происходящего кошмара. Отмахнуться от тебя или, того хуже, оттолкнуть… Я же точно никогда не прощу себе такого. Как и потери последнего шанса ухватиться за тебя и вернуть, пусть даже самым невообразимым для этого способом.

— ЭТО ВСЕ НЕ ТО. Просто скажи, как тебя вернуть? Я не знаю, куда они его забрали. Они не говорят…

"Я же рядом. И всегда буду…"

— НЕТ. Ты мне нужна живая. Бл*дь… Я ХОЧУ ТЕБЯ ВЕРНУТЬ ЖИВОЙ… Вернуть твое сердце.

"Не делай этого. Пожалуйста. Ты ничего не исправишь…"

— Если не могу исправить, тогда какой во всем этом смысл?

"Не надо, Кир. ПОЖАЛУЙСТА."

Только я тебя все равно не слушал. Уже царапал свою грудь, пытаясь разодрать кожу с мышцами, чтобы добраться вначале до ребер, а потом уже…

— Это должно помочь. Точно должно… Я это сделаю… Обещаю. Я тебя верну… И никто уже этому не помешает. Мы будем вместе, уже навсегда… Просто верь мне… Еще совсем немного и…

И я проснулся от боли. Вначале оцепенев во всклоченной постели скрюченным эмбрионом и уставившись полуослепшими глазами в пустоту ночной спальни, а потом, как сумасшедший, подскочил в сидячее положение, озираясь по сторонам очумевшим взглядом. Еще пара секунд, и боль стала более осязаемой, врезавшись в кожу в том самом месте, где я до этого царапал во сне свою грудь.