Она немного расслабилась и, заскочив на топчан, села. Прислонившись голой спиной к стене из строганного бруса, Глаша накрылась медвежьей шкурой, словно отгораживаясь от мужчины. Марк сел напротив и просунул пальцы своей руки в ее волосы за ухом. Большим пальцем он погладил ровную, нежную кожу щеки и пристально посмотрел ей в глаза.

– Глаша, ты же понимаешь, что у меня была прошлая жизнь… своя жизнь со своей работой, привычками, любимыми и близкими мне людьми. Так случилось, что я полюбил необыкновенно красивую девушку. Я тогда еще не знал, что она жена моего брата…

Он опустил на мгновение глаза. У него дернулся кадык. Марк глубоко вздохнул, собираясь с мыслями. Глаша проморгалась, растирая пальцами по лицу остатки высохших слез. Она поняла, что этот разговор будет на самом деле долгим и не самым приятным в его жизни. Практически не меняя тона, Марк поведал ей историю их с Дашей любви, с самого начала знакомства и до момента, когда он оказался в поселении у своего отца. Глаша молча, слушала, иногда поджимая губы от ревности и обиды, когда ее любимый мужчина говорил о своей Даше с трогательной нежностью и печальной улыбкой. Потом он замолчал, грустно опустив глаза. Глаша отбросила от себя шкуру и потянулась к Марку.

– Прости, меня, Маркуша…

Он обхватил ее руками, прижимаясь заросшей щетиной щекой к голове Глаши.

– Я хочу начать все с чистого листа, – тихо сказал он.

Глаша посмотрела на него снизу.

– Что я могу для тебя сделать?

Он приблизился к ее лицу и прошептал в губы:

– Просто люби меня…

За все время, что они были вместе, уже выпал снег. Глубокий снежный покров завалил вход и поляну перед зимовьем. Пришлось, наконец, выбраться наружу и приступить к работам по расчистке территории, чтобы хоть как-то дойти до поленницы и до воды. Глаша готовила еду, когда Марк добрался с лопатой до обратной стороны постройки. Там была небольшая дверь. Он дернул створку на себя. Она поддалась и со скрипом открылась. Это было узкое помещение с развешанными под потолком веревками. На них висели, продолжая “сушиться” сухие пучки веток и трав.

– Ты что здесь делаешь? – раздался позади голос Глаши.

Она прошла внутрь, закутанная в пуховую шаль и в валенках на босу ногу. Пошарив на полках среди многочисленных баночек, скляночек, взяла одну. Открыв крышку, понюхала, щепоткой взяла из нее несколько сухих веточек.

– Это для вкуса, – улыбнулась она.

– Глаша, так значит, правда, говорят, что ты привораживаешь мужиков? – недобро взглянул на нее Марк.

– Маркуша, ты чего? Кто тебе про меня глупости наплел? Степан? – растерянно посмотрела на него она. – Прямо средневековье какое-то. Я провизор по образованию. Медицинский институт заканчивала. Городская я.