– Ах, Маркуша, еще… – горячо шептала она, изгибаясь от нежных прикосновений его языка и пальцев.

Она стонала и содрогалась, под его лицом, прерывисто дыша, пока острый оргазм не накрыл ее со сладкой болью внутри.

– Господи, неужели это со мной происходит, – едва приходя в себя, проговорила она. – Я хочу сделать то же и для тебя.

Она села на колени перед Марком и глядя на его каменную плоть, погладила ее рукой, затем наклонилась и втянула в рот головку губами, прижимая языком к своему нёбу. Мужчина машинально подался вперед. Она обхватила его большое достоинство пальцами у основания и принялась скользить подвижной кожей, работая языком вокруг уздечки.

– О, Боже, Даша, как хорошо… любимая…

Марк внезапно понял, что совершил непоправимую ошибку. Глаша резко подняла голову. Ее глаза моментально наполнились слезами и непрекращающимся потоком полились по щекам.

– Ты использовал меня! Мерзавец! – выкрикнула она ему в лицо. – Убирайся!

Женщина вскочила с постели, сгребла в охапку все его вещи и выбросила за порог, на крепчающий мороз.

– Глаша! Тебе показалось, – оправдывался Марк.

– Неужели ты думаешь, что я дура. Это твоя настоящая жена? Да?

Все еще рыдая, она принялась одеваться.

– Глаша, стой, – пытался он помешать ей это сделать. – Пожалуйста, успокойся… подожди, дай я тебе все объясню…

Она стояла напротив, с всклокоченными волосами, разъяренная… красивая.

– Ну, – глубоко дышала женщина, готовая вот-вот наброситься на него с кулаками.

Марк попытался ее обнять. Глафира дернулась, не давая шанса к себе приблизится.

– Стой, где стоишь, – грубо выдавила она.

В ее голосе снова чувствовалась сталь.

– Я не могу так. Это долгий разговор.

– Я никуда не тороплюсь…

– Пойдем, сядем, хоть. Глаша. Я тебе все расскажу… Ты вправе знать обо мне.