Я озираюсь. Остальные участники репетиции уже разошлись. Лаура и Томии, должно быть, ушли, пока я разговаривала с Марвином.

– Джек… – Я вскакиваю. – Давай поедем ко мне…

– Нет, – холодно отвечает он. – Давай обсудим это здесь. Что это был за разговор? Особенно вот это: «Тебе что-то обломится, если Джек подпишет договор с Blue Stone через меня?» Речь шла обо мне, и я слишком хорошо знаю, что такое Blue Stone.

С его гневом, вызванным донесшейся до его слуха половиной разговора, я бы справилась, но его ледяной взгляд свидетельствует о том, что он не намерен меня слушать.

У меня падает сердце.

– Не здесь.

Я хочу скорее попасть домой, родные стены всегда помогают. Хочу спокойно сесть с ним и все объяснить про мою работу в издательстве Blue Stone.

У него гневно вздымается грудь.

– После того, что я сейчас услышал, я к тебе не поеду. Кто такой Марвин? Выкладывай! – требует Джек лающим голосом.

Я затаиваю дыхание, в животе спазм. Смотрю на него и не узнаю.

– Ты не слышал, что говорил он. И не разговаривай со мной таким тоном.

– Черт бы тебя побрал, Елена! – Он отступает, когда я спрыгиваю со сцены. – Как ты смеешь так со мной поступать? Я тебе доверял.

– Никогда ты мне не доверял. – Я стою перед ним, чувствуя прилив адреналина, находясь во власти страха вперемешку со злостью.

Что за скоропалительный суд? Достаточно одной фразы, чтобы…

И что это он подкрадывается и подслушивает?!