– Что ты хочешь, чтобы я сделал?

– Я еще окончательно не решила. – Вообще-то все давно уже решено. Чарльз, Андре и рукопись – вот мои приманки. Эмма явно не ждет, что мы будем работать вместе, так что на пару с Чарльзом, особенно учитывая его огневую мощь, мы ее точно одолеем. – В субботу вечером мне понадобится физическая поддержка. Всю логистику я еще не просчитала, но ты мне там нужен со своим стволом. Нам надо будет выдвинуться пораньше, чтобы заготовить ловушки.

Чарльз качает головой.

– И на все-то у тебя есть план, насколько я погляжу?

Это уже почти обещание. Ободряюще стискиваю его руку, укладывая голову ему на грудь.

– Ну что с тобой делать? – бормочет он, играя с моими волосами.

– Все, что хочешь, – предлагаю я.

Чарльз опять качает головой, с шутливым раздражением шумно выдыхает.

– Мне нельзя даже просто находиться здесь, – произносит он, обращаясь больше к самому себе, чем ко мне. Поворачивается, чтобы посмотреть на меня, – его лицо на подушке прямо рядом с моим. Шепчет: – Знаешь, почему мне нравится быть с Кристен? Помимо того, какая она. Когда мы вместе, я чувствую себя нормальным.

– А это веская причина, чтобы быть с кем-то?

– Ты вообще представляешь, что я чувствовал, когда кто-то залез к нам в дом?

– Я нисколько не отрицаю тот факт, что, по твоему собственному разумению, ты любишь ее.

– И что же тогда?

– Я просто хочу сказать, что она никогда тебя не поймет. Самую темную твою сторону. Никогда не поймет, что под этой маской пустой сосуд.

– Как это прикажешь понимать?

– А так, что никто этот сосуд никогда не сумеет полюбить, кроме таких же, как ты.

Не могу прочитать выражение у него на лице.

– Иногда становится утомительным постоянно что-то изображать.

Поерзав, придвигаюсь ближе к нему и глажу по волосам. Сейчас они не намазаны никаким гелем, как в тот вечер на балу по поводу Хэллоуина. Сейчас это просто мягкие светлые пряди с примесью каштанового. Чарльз сглатывает, отчего у него дергается кадык.

– А что, если мы немного поцелуемся – или это тоже будет притворство? – шепчет он.