Андре все никак не мог заставить себя произнести еще кое-что – он уже подумывал, не самое ли время именно сейчас, посреди этого всеобщего хаоса, наконец признаться насчет своего диагноза. Хотя когда открыл рот, у него вырвалось лишь:

– Теперь, наверное, программу закроют?

Уимен был явно ошарашен, но это выражение мгновенно сменилось сочувственным.

– Нет, Андре, я не стал бы на этот счет беспокоиться. Это же на вас, ребята, напали, а не наоборот.

С несколько отсутствующим видом он похлопал Андре по спине, и тот ощутил укол стыда.

В этот момент в коридоре появился один из копов с Эммой и увел Уимена вместо нее в один из кабинетов.

Выражение лица у Эммы было пустым, закрытым. Она присела на скамью, совершенно неподвижно застыв и аккуратно поставив подошвы туфель на пол. Если ночные события и травмировали ее, она этого никак не показывала.

– Прости… это насчет твой сестры, – отважился Андре. Перепахав книгу Фиолы и сосредоточившись исключительно на попытках разрешить стоящую перед ними загадку и на собственной безопасности, он даже ни разу не задумался над тем, что где-то рядом есть две девушки примерно его возраста, которые обе знали, что их отец совершил несколько самых ужасных преступлений в криминальной истории страны. Это был тот самый человек, который нянчился с ними в младенчестве, покупал им игрушки на Рождество и целовал на ночь. Их отец был настоящим чудовищем, а мать в известном смысле бросила обеих на произвол судьбы. Полученной травмы хватило бы сразу на несколько жизней, не говоря уже про одну.

Эмма повернулась к нему лицом. Ее бледно-зеленоватые глаза были абсолютно нечитаемы и сфокусировались на стене где-то у него за спиной.

– Что бы я ни говорила Меган, это никак не позволяло ее контролировать.

Андре с трудом попытался подобрать какой-нибудь рассудительный ответ.

– По-моему, ты не обязана контролировать собственную сестру.

– И все-таки в некотором роде это так, – отозвалась Эмма. – Потому что я единственная, кто ее по-настоящему знал. Я не хотела, чтобы она была такой. Меган всегда была умней и хитрей меня, вечно видела в чем-то угрозу и строила какие-то хитроумные планы.

Она надолго умолкла. Андре попытался прислушаться к голосам детективов дальше по коридору, но из кабинетов регулярно доносились перемежаемые шипением помех переговоры по радио. Эмма неотрывно смотрела на свои покрытые песком туфли.

Вдруг она подняла на Андре задумчивый взгляд.

– А ты знаешь, что портрет моего отца печатали на открытках?

– Что?!

– Ну, на таких маленьких открытках для коллекционеров, типа игральных карт. На них были всякие знаменитые убийцы, и люди их собирали.