Она положила руку ему на затылок, ощутила тепло и силу, почувствовала, как от прикосновения к мужу спадает напряжение в груди. Повернуть время вспять они не в силах, зато могут начать все сначала.

– Да, мистер Блэкстоун, – ответила Хэтти и прильнула к нему.

Эпилог

Эпилог

– Это… – Профессор Раскин заколебался. Он делал вид, что изучает проектор, который Хэтти установила в центре затемненной выставочной залы. – Я бы сказал, что это…

Если бы он произнес «прелестно», Хэтти вышвырнула бы его прямо из окошка верхнего этажа художественной галереи в Шордиче, невзирая на две дюжины свидетелей из высшего света и сотню простых посетителей, интересующихся фотографией. Как и предполагалось, на открытие выставки явилась толпа. Для рабочих вход был бесплатным, а дорогие билеты разошлись, как горячие коржики, в тот же день, как о выставке объявили в газетах. «Они придут взглянуть на скандально известную Гринфилд-Блэкстоун, а не на твои фотографии», – заверила ее Мина, но глаза ее искрились смехом.

Мина с мужем-рыцарем рассматривали детские фотографии на восточной стене, где каждый снимок подсвечивался безопасной рудничной лампой. Освещение было достаточно слабым, чтобы не мешать основной инсталляции: на северной стене непрерывно показывались портреты жителей Драммуира через волшебный фонарь, подключенный к небольшому двигателю на угле. Дым выходил через металлическую трубу в окно, однако в воздухе все же слегка пахло угольной шахтой. Вокруг двигателя толпились репортеры с блокнотами.

– Современно, – наконец произнес Раскин. – Очень современно.

– Благодарю, – рассеянно ответила Хэтти, выискивая в толпе подруг.

– Потрясающая идея, миссис Блэкстоун, – добавил Раскин. – Мы рады, что вы снова вернулись в Оксфорд.

Прежде от его слов она пришла бы в восторг, но теперь ощутила в лучшем случае умеренную радость. Мнение Раскина утратило свою волшебную силу. Хэтти больше не стремилась к его похвалам. Также ее больше не заботили похвалы праздной публики – свою работу она посвятила людям, которых знала, и надеялась, что ей удастся изменить жизнь в Британии к лучшему. Выставкой Хэтти была довольна. Вот что действительно имело для нее значение.

– Все хорошо, дорогая? Тебе не жарко?

Аннабель подошла к ней с бокалом в руке и внимательно вгляделась в лицо. Хэтти коснулась пылающих щек.

– Я в порядке. А что, лицо слишком красное? Как же ты заметила в темноте?

Подруга улыбнулась.

– Вид у тебя очень задумчивый, хотя вроде бы ты должна торжествовать, – пояснила она и склонилась ближе, обдав Хэтти нежным ароматом жасмина. – Директор Королевской академии явно заинтересован в приобретении твоих работ.