– Хорошо выглядишь, – сказал он, выруливая со двора.

И я как полная дура сразу покраснела до корней волос.

Он тихо засмеялся и прибавил громкость в радио, пока «Крайняя мера» группы «Папа Роач»[91] не стала единственным, что я могла слышать.

Зато «хорошо выглядишь» вертелось на задворках сознания гулкой и заезженной пластинкой. Простое замечание, но именно поэтому оно наполнило меня теплом. К комплиментам я привыкла, как бы высокомерно это ни звучало: ведь считала себя их достойной. Но я им не верила, да и тем более не искала. В нашем сообществе красивые девушки обычно заканчивали как Джианна: пряча боль за расширенными зрачками.

Я росла наблюдательным ребенком. Хотела анализировать мир и расшифровать смысл вселенной, но в итоге нашла только себя: маленькую девочку перед зеркалом, из которого на нее глядела пустая жизнь без любви.

На самом деле я безбожно врала. Я всегда была романтиком. Настолько безнадежным, что при мысли о том, что не найду свою сказку, чувствовала себя стоящей на пустой парковке среди снега и свиста холодного ветра.

Не очень умно с моей стороны краснеть от комплимента Нико, причем после того, как я воспользовалась щипцами его девушки (или любовницы, или кем бы она там ни была), чтобы завить волосы и собрать в хвост. И все равно – с яростью, какой я раньше не испытывала, надеялась, что другой женщиной окажется не Джианна. Она являлась моей полной противоположностью – беззаботной и раскованной, а я… бледнела по сравнению с ней. И вряд ли она беспокоилась о банальностях, в то время как я переживала из-за того, надела одни и те же туфли два раза подряд, поскольку к летнему платью больше ничего не подходило.

За час, который мы провели в дороге, я успела выбрать цветы для свадебного букета и схему рассадки гостей, а Нико либо говорил по телефону, либо слушал музыку слишком громко, чтобы беседовать. На романтичное свидание не тянет, но в этом был особый уют.

Машины сверкали на солнце, люди бродили по парковке взад и вперед. День становился все жарче, словно разогретая духовка, как будто солнце за что-то серьезно разозлилось на мир. Я наивно полагала, что на мероприятии будут развлечения, но единственной программой оказались автомобили. Что ж, зато меня порадовало, что никто не может прочесть мои мысли.

Может, шоу и не предвиделось, но это еще не означало, что день выдался скучным. Я постоянно чувствовала себя одной из машин, выставленных для всеобщего обозрения, когда Нико обращал на меня внимание и обжигал взглядом, с которым у меня имелась лишь одна ассоциация. Интересно, был ли он столь же внимателен к другим женщинам? Подумав о этом, я немедленно возненавидела себя.