– У меня бледное лицо, но совсем не сентиментальное, и хотя большинство крестьянок румянее и крепче меня, они, как правило, глупее и вряд ли способны лучше меня пробить себе дорогу в жизни. Я соображаю быстрее какой-нибудь молочницы; следовательно, в тех случаях, когда нужно подумать, они будут действовать наобум, а я поступлю правильно.

– Вот уж нет! Вам будет мешать ваша чувствительность. Вы всегда будете следовать порывам души, а не доводам рассудка.

– Разумеется, я буду часто руководствоваться чувствами, на то Господь и дал их людям. Кого мои чувства прикажут мне полюбить, того и полюблю. Надеюсь, если у меня когда-нибудь будут муж и дети, мое сердце научит меня любить их. И уверена, мои душевные порывы будут достаточно сильны, чтобы пробудить эту любовь.

Каролина горячо отстаивала свою точку зрения, радовалась, что у нее хватило смелости высказать все это миссис Йорк, и ее совершенно не заботили несправедливые и обидные слова, которые суровая матрона может произнести в ответ. Поэтому Каролина только вспыхнула, однако не от смущения, а от гнева, когда миссис Йорк холодно проговорила:

– Не тратьте попусту свой драматический талант. Прекрасные слова, только кто их услышал? Одна пожилая замужняя женщина да старая дева. Здесь явно не хватало неженатого джентльмена. Скажите, мисс Мур, уж не прячется ли за портьерами мистер Роберт?

Гортензия выходила в кухню, чтобы проследить за тем, как готовят чай, и потому, пропустив часть беседы, не поняла ее сути. С озадаченным видом мисс Мур ответила, что Роберт сейчас в Уиннбери. Миссис Йорк рассмеялась:

– Прямодушная мисс Мур! Только вы могли понять мой вопрос так буквально и ответить на него так просто. Ничего-то вы не смыслите в интригах! Вокруг вас могут происходить самые странные вещи, и вы ничего не заметите. Да уж, вы не из тех, кого считают проницательными.

Этот довольно двусмысленный комплимент не понравился Гортензии. Она выпрямилась и нахмурила черные брови:

– Мне с детства говорили, что я отличаюсь проницательностью и рассудительностью.

– Уверена, вы-то никогда не плели интриги, чтобы найти себе мужа, – заявила миссис Йорк. – У вас нет опыта, и потому вы не видите, когда подобными делами занимаются другие.

Каролина почувствовала, что слова благожелательницы поразили ее в самое сердце, чего, собственно, та и добивалась. Она не нашлась что сказать, была совершенно беззащитна, ведь любой ответ означал бы, что удар попал в цель. Миссис Йорк взглянула на Каролину, которая, вся дрожа, смущенно опустила голову и сидела с пылающими щеками, а ее лицо выражало боль и унижение. Почтенная дама решила, что перед ней легкая добыча: эта странная женщина питала врожденную неприязнь ко всем чувствительным и застенчивым леди, особенно если те были юны, нежны и хороши собой. Ей не часто доводилось встречать эти возмутительные качества в одном человеке, и еще реже такой человек оказывался в ее власти, чтобы она могла над ним поиздеваться. В тот день миссис Йорк пребывала в желчном и брюзгливом настроении и рвалась в бой, словно злобная бодливая корова. Она наклонила голову и вновь атаковала Каролину.