Он разлил чай по стаканам и втянул носом любимый аромат: «Не молчи, девочка. Только не молчи! Понимаю, что больно, сам умею делать больно».

За спиной скрипнула кровать.

— Телефон, ключи от машины, документы тоже в сумке?

Эдвард застыл со стаканом в руках. Он медленно повернулся к Юле, силясь угадать, в какую сторону устремились мысли в бесшабашной белокурой головке.

— Документы я положил, а остальное посмотришь сама.

Юля избегала его взгляда, внимательно изучая кольцо на пальце.

— Джулия, я как можно дольше не пускал к тебе полицию, — Эдвард подошел и сунул ей стакан с остывающим чаем в руки. — Но уже хотелось бы закрыть вопрос по твоему незадавшемуся замужеству…

— Какое из двух ты имеешь в виду? — Юля сделала пару глотков пряного, слегка терпкого чая и обхватила стакан ладонями.

— Только то, что действительно не задалось, — Эдвард сел рядом и глотнул из своего стакана, — с господином Филатовым. Когда ты приедешь в Лондон…

— Если я приеду…

— Когда ты приедешь, все забудется как страшный сон.

— Как это понимать?

— Понимай как хочешь, ты не маленькая, — выдохнул он и сжал виски руками. Адская боль сдавила тисками голову: — Устал я сегодня, так что не перебивай меня. Сейчас придет адвокат, обсудишь все скользкие моменты с ним. Поэтому оденься или ляг под одеяло. Господин Филатов навесил на тебя собак, так что нужно, быть готовой к любым вопросам. Забудь о личных неприятностях и помни: все что ни делается — к лучшему.

Эдвард обнял Юлю за плечи, но она вся сжалась, и он, коснувшись губами пульсирующей венки на ее виске, встал.

— Я хочу переодеться, выйди, пожалуйста, — попросила она.

Он покачал головой, подошел к сумке и перенес ее на стул около кровати.

— Максимум отвернусь.

Эдвард достал из кармана таблетку от головной боли.

Юля расстегнула сумку, сверху лежало синее платье.

— Роберт сделал мне предложение, когда я была в нем… — упавшим голосом произнесла она.