Придя в аудиторию, Карина увидела на парте стакан кофе с плюшкой в форме сердца. «Издеваешься? – пробежала яростная мысль. – Думаешь, меня можно то любить, то не любить? И отделаться легкой плюшкой?». Она сняла черную крышку, раскрыла пластиковую упаковку и покрошила сдобу в горячий молочный напиток. Цель – кудрявая макушка на первой парте – окружали невинные люди. Она решила подождать, пока все разойдутся, оставят его одного, открытым и уязвимым для мести.

Студенты закопошились, только когда услышали скрип двери. Сначала вбежала Настена, сразу за ней Губкин. Карина направилась навстречу потоку к первой парте с открытым стаканом. Ничего не подозревающий Зайкин переговаривался с соседкой по парте. Карина подошла к ним ровно в тот момент, когда преподаватель занял место за кафедрой. Все взгляды уже направились к ней. Игнатьева нахмурилась, но не успела предупредить друга. Кофе вместе с крошками выплеснулся на белую голову. Парень вскочил резко и обернулся в недоумении.

– Подавись своим сраным кофе. И сердечком из булки.

Момент ликования длился целых несколько секунд. Сердце затрепыхалось в восторге от того, что гнев, наконец, вырвался наружу, освободив грудную клетку. Глаза наслаждались жалким видом давно надоевшего поклонника. Карина по-садистски наблюдала за тем, как медленно капучиновые струи с вкраплениями крошек стекают по растерянному лицу, со лба на ресницы, с висков на щеки, с носа на губы, с подбородка на шею и под футболку дальше. Он тоже раскрыл рот, немощно глядел в самодовольную усмешку и не мог пошевелиться долгие мгновения ее торжества.

Все обомлели. Множество раскрытых ртов и выпученных глаз уставились на них.

– Ермакова, ты охерела совсем?! – завопил Гурьев с дальнего угла, тоже поднявшись. – Это мы с Лехой тебе кофе поставили. Нахер на голову-то выливать?!

Зайкин сомкнул рот и перевел взгляд на голос. Капли с волос разбивались о тетрадь, стол и штаны. Персиковые губы усмехались. Профессор, пребывая в шоке, переводил шустрые глаза с одного на другого. Карина медленно обернулась.

– А нахер вы это сделали?

– Пранкануть хотели, посмотреть, как ты отреагируешь.

– Вот я и отреагировала, – пробурчала девушка. – Посмотрели?

Гурьев переглянулся с Ивановым и недовольно цокнул. Зайкин глянул на доску.

– Юрий Петрович, можно я выйду?

Ошарашенный преподаватель ни слова не смог выдавить, потому только кивнул и зачем-то отошел от кафедры на два шага, будто путь ему загораживал. Зайкин посмотрел на Карину пронзительно синими глазами, уже спокойными, не злыми и не обиженными. Осторожно протянул руку и аккуратно, словно бомбу, перенял стаканчик с мокрыми крошками. Все молчали. Только он издавал звуки и двигался. Быстро улыбнувшись и обойдя ее стороной, парень широкими шагами вышел из аудитории.