– Раздевайся, – приказал Луковский, сев в кресло.

Карина сняла сумку с плеча и аккуратно положила рядом на пол у двери, где стояла. Руки убрала назад, чтобы расстегнуть платье.

– А как я могу быть уверена, что вы меня не обманете?

Преподаватель ухмыльнулся.

– Вот ведомость, – он поднял бумажный лист со столика и кивнул на ноутбук. – После всего заполню при тебе, сфотографирую и отправлю в деканат.

Это ее не убедило, но добиваться каких-то гарантий дальше показалось глупым. Хотелось поскорее с этим покончить.

Оставшись в белье и на шпильках, девушка взглянула на мужчину призывно. Он медленно поднялся, прохаживаясь пошлыми глазами по ее фигуре, и, подойдя, надавил на плечо, чтобы поставить на колени. Полотенце слетело с пояса. В лицо ей уткнулся уже возбужденный член, мясистый, со взбухшими жилками. Пахло мылом. В складках кожи на головке скопилось немного белой жидкости. Карина посмотрела туда, на сморщенную плоть, синие венки, волосатую мошонку и не смогла сдержать омерзения. Луковский оттянул ее голову вниз за волосы, чтобы посмотреть в лицо.

– Давай, девочка, – ухмыльнулся он. – Отрабатывай пятерку.

Она зажмурилась и проглотила член. Сознание унеслось в глубокие темные дали, пока тело терпело унижение и боль вперемешку с щекотливой лаской. Член пробивался в глотку, потом в вагину, затем в анус. Руки трогали ее везде, где-то хлестали, где-то гладили, где-то стискивали. Мокрые, пахнущие спиртом, поцелуи впивались в потную кожу. Язык облизывал губы, вылизывал шею, слизывал слезы. Он заставлял ее стонать, она имитировала.

Кошмар закончился в полночь, как в сказке наоборот. Луковский сдержал слово, вписал пять напротив ее фамилии, сфотографировал и при ней отправил электронное письмо на адрес деканата. Это стало утешением.

Слезы текли безмолвно. Она их уже не вытирала. Все тело казалось грязным и липким после нескольких часов измождения. Мысли о Владе колким теплом проносились по нервам: «Ты его предала, шалава». Карина села на тротуар и уткнулась лицом в колени. Просидела так в пустом переулке не менее получаса, ни о чем конкретном не думая. Подняла лицо, только когда услышала шум мотора. Фары ослепили ее и быстро скрылись за поворотом. Тьма углублялась.

Влад звонил несколько раз, пока она терпела Луковского в себе. И позвонил опять. Карина сидела на тротуаре и читала имя контакта «Любимый», не решаясь ответить.

– Алло? – голос сразу сломался, рыдание удержал тяжелый вздох.

– Кончили, наконец? – в каждом звуке скрипела ярость. – Где ты?

Она продиктовала адрес на синей табличке дома за собой. Он бросил трубку. Девушка сидела в темноте, ненавидя себя слишком сильно, чтобы чего-то уже бояться. Через полчаса фары снова ее ослепили и остановились в нескольких метрах на дороге. Мотор затих. Дверца громко хлопнула. Она опустила голову.